Предлагаем вашем у вниманию первую часть книги (24 вопроса и ответа) православного врача-психотерапевта Владеты Еротича “50 вопросов и 50 ответов из христианско-психотерапевтической практики”.

Предисловие

 

Много лет мне приходилось выступать с публичными лекциями в качестве психиатра и православного психотерапевта на открытых трибунах Белграда и в других городов страны, а начиная с 1985 года, и преподавать на богословском факультете Белградского университета. Эти встречи, которые дали мне возможность беседовать со слушателями, с аудиторией присутствовавшей на лекциях, вызвали желание объединить в одну книгу 50 вопросов и 50 моих ответов на них. Конечно, количество вопросов, заданных мне моими собеседниками и оппонентами превосходило это число. 

Многие из них по разным причинам не вошли в книгу, они или были схожи по содержанию или не имели прямого отношения к моей психотерапевтической христианской практике, или, наконец, просто не показались мне интересными. 

Сделанный мной выбор может показаться пристрастным, я готов признать этот упрек. Я выбирал лишь те вопросы, которые мучили и меня лично, ответы на которые, искал не один год, и оправдываю их выбор относительно широким интересом к ним публики. 

Следует подчеркнуть разницу возраста, пола и профессий слушателей, хотя можно утверждать, что среди них все-таки преобладали молодые люди и люди среднего возраста, как правило, высокообразованные и эрудированные, было немало людей хорошо знакомых с моей деятельностью, книгами, направлением моего творчества. Вопросы, вошедшие в книгу, как правило, задавались в письменном виде, а те, которые были заданы устно но, на мой взгляд, представляли интерес для публикации, я сразу же записывал и могу ручаться за их подлинность. 

Возможно, наибольшую трудность для меня представляла сортировка различных вопросов по темам и разделам. Наконец, я принял решение объединить их по принципу повторяемости (от наиболее частых к редким) и выстроить в порядке, указанном в содержании книги. Нельзя сказать, что я остался доволен такой последовательностью, и до сих пор не уверен, что какие-то из вопросов лучше было поместить в другом разделе, а какие-то может быть, оказались несправедливо исключены, и тем более я далек от мысли, что мне удалось дать исчерпывающие и безукоризненные ответы на некоторые щекотливые и деликатные вопросы. 

Мои естественные сомнения в точности ответа, в некоторой мере относятся к вопросам слушателей на тему моей профессиональной деятельности (психиатрии, психотерапии, психологии), но в большей мере к трудным, часто тонким вопросам (думаю, щекотливым и для духовников и православных теологов) касающихся общей христианской и православно-христианской теории и практики. 

Отдавая себе отчет в недостаточности своих богословских и православно-богословских знаний, я искренне прошу прощения у всех читателей, которые не нашли здесь ответы на свои вопросы и в их поиске отправятся в монастыри и храмы, к опытным духовникам, которые укажут им верный путь к обожению. 

Как и большинство моих опубликованных книг, эта также адресована в первую очередь молодым богоискателям, ищущим смысла жизни, еще недостаточно воцерковленным, не познавшим полноты Православия, и думаю, что на рубеже веков таких найдется немало. 

Удалось ли мне в этой моей новой попытке выбрать поистине актуальные, и для большинства молодых сегодняшних богоискателей действительно насущные вопросы, а что самое важное, удалось ли мне дать на них искомые ответы, надлежит судить читателям, я жду от них ответа в виде новых вопросов и тем для дискуссий. 

Автор. 

Религия и развитие

 
1. Несмотря на то, что семя веры есть в душе каждого человека, что становится главной причиной того, что оно пробуждается и всходит? 

На первый взгляд, ответить на ваш вопрос не трудно с помощью цитат и перечисления, без сомнения, известных Вам фактов, позитивно влияющих на прорастание «духовного зерна» в душе человека. Карл Юнг использовал понятие – «архетипичный религиозный человек». Однако действительно существуют факторы, способствующие развитию религиозности человеческой личности. Следует учитывать такие обстоятельства, как глубоко верующие родители, или один из них, умеющие создать в семье атмосферу подлинной духовности. Благоприятное течение подросткового переходного периода человека, благодаря чему интерес к вере пробуждается естественным образом. Духовная книга или встреча с искренне верующим человеком. Серьезная болезнь, жизненная трагедия, внутренний душевный кризис, близкий к «пограничному состоянию», требующий пересмотра всех жизненных ценностей и тд. 

Названные причины не могут быть определяющими для пробуждения в нас «homo religious» , но все они (как и некоторые другие, неупомянутые здесь), могут стать важным толчком к тому, чтобы так называемое «духовное зерно» взошло и принесло плоды. Должен существовать еще какой-то, причем решающий, таинственный фактор, от которого зависит, станем ли поистине верующими людьми. Согласно убеждению и опыту христианских святых, решающим моментом, на всю жизнь делающим человека истинным христианином становится миг, когда на его плечо нисходит голубь Духа Святого и приносит послание Божие. Именно подобный миг соделал верующими и святыми тех людей (о которых здесь пока не было речи), в жизни которых не было ни одного из перечисленных нами движущих обстоятельств, естественным образом пробуждающих в человеке рост духовного семени. Напротив, со многим из них, в их прежней жизни, до этого неожиданного просветления Духом Святым, случались беды и искушения, сделавшие из них воров и убийц, блудников и пропащих людей, от которых никто уже не ожидал ничего хорошего. Но происходило чудо, необъяснимое даже для самых искусных психологов! 

Завершая ответ, я хотел бы дать слово и христианскому психологу, сказав, что подобно тому, как врожденное ядро нашего «эго», а возможно и нашего «super-ego”, имеет разное качество в каждом человеке, разного качества и духовное семя. Поэтому внешние благоприятные или неблагоприятные условия развития – относительны. Я придерживаюсь еще одной, на этот раз субъективной точки зрения, ссылаясь на слова Господа нашего Иисуса Христа из Нагорной проповеди – «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят!», то есть даже если самая малая часть человеческого сердца останется незапятнанна грехом, этого достаточно, чтобы этой нетронутой пороком, целомудренной частичкой сердца, человек однажды искренне возопил к Богу и Бог откликнулся на его зов. 

2. Является ли жажда самосовершенствования, врожденным качеством человека? 

Как христианин и как психотерапевт, я склонен к такому убеждению. 

Разве Господь Иисус Христос звал бы нас идти за Собой, если бы человек, как богоподобное творение, не был носителем неиссякаемой жажды совершенства? 

Низшие создания, живущие в природе, обладают «совершенными» инстинктами, которые не меняются, не улучшаются на протяжении миллионов лет. Один лишь человек остался несовершенным и незавершенным, «между небом и землей» (сотворил ли его таким Господь или он таким стал?). Поскольку в генетической структуре человека отсутствуют инстинктивные механизмы, человек «осужден» на пожизненное обучение. Уже в развитии ребенка можно заметить стремление к совершенству (подражание, отождествление, а затем и формирование собственной индивидуальности), особенно это выражено в подростковом возрасте, но этот процесс не прекращается и на протяжении всей человеческой жизни. Карл Юнг назвал его «процессом индивидуализации», высшая ступень которого может быть обозначена христианским понятием – обожение (theosis). Юнг в своей книге «AION – Исследование феноменологии самости» в 1951 году, пишет: «Стремление к телеозису (греч. – совершенствование, развитие в направлении высшего, лучшего), в смысле совершенства не только оправдана, но от рождения дана человеку как характеристика, представляющая один из глубочайших корней цивилизации. Это стремление настолько сильно, что может превратиться в страсть, которая каждого влечет на служение себе». 

Считая это человеческое стремление к совершенству «архетипичным», Юнг объясняет его негативную сторону, подчеркивая некое присутствие насилия в самом стремлении, которое затем вопреки сознательному контролю выражается неограниченно и агрессивно, в соответствии с архаической природой архетипа. 

По всей видимости, исследуя темную сторону стремления человека к совершенству, последователь психологии архетипов Давид Миллер обрушивается и на христианство, не просто задавая ему вопрос: «Как можно быть совершенным как совершен Отец ваш небесный», если разница между Богом и человеком беспредельна? Но, ставя под сомнение перевод греческого слова «teleios” (совершенный), которое в евангелии от Луки (6,36), звучит: «Будьте милостивы, как Отец ваш милостив». 

Действительно, крайне важно то, как мы будем толковать слова Христа («Будьте совершенны…»), особенно, если мы имеем в виду, что перевод в Евангелии от Матфея верен, а с этим согласны Отцы ранней Церкви – святой Климент Римский, святой Климент Александрийский, святой Поликарп, святой Игнатий, святой Ириней Лионский и другие. Откуда тогда, уже у блаженного Августина, затем, позже, у Лютера и Кальвина, отрицание возможности совершенства? 

Давид Миллер считает, что идея перфекционизма, под жесткой властью, которой находится не только церковная, но и секулярная жизнь, в своей основе религиозна. История западной культуры также свидетельствует о присутствии этой идеи: утопизм от Платона до Скинера (Скинер Бернард – американский психолог, автор книг “Наука и поведение”, “О бихевиоризме”), “По ту сторону мира и достоинства”, посвященных психологическим проблемам управления. Считал, что теоретики мотивации чрезмерно много внимания уделяют “внутренней сущности” – потребностям, мотивации, желаниям, и концентрировал внимание на наблюдении явлений – стимулах и реакции на них. Автор теории оперативного обусловливания – разновидности теории обучения), нацизм и марксизм, американская технократия, Тайар де Шарден (Тейяр де Шарден французский учёный-палеонтолог, философ, теолог, член Парижской АН. Учился в коллеже иезуитов. В 1920-23 профессор Католического института в Париже. Несоответствие взглядов Т. официальной доктрине католицизма стало причиной отстранения его от преподавательской деятельности и долговременного запрета публикаций его философских работ. В 1923-46 жил в Китае. Вёл геологические, палеонтологические и археологические исследования в Китае, Индии, Бирме и др) и Махаришна, гуманизм Фромма и культ наркотиков Тимоти Лири (Один из основателей гуманистической психологии (1950-е годы), Тимоти Лири в 1960-х годах обрел и славу и бесчестие за свои эксперименты с расширяющими сознание наркотиками — такими, как ЛСД-25. Огромная популярность, которую Лири снискал при жизни и которая не убывает и после его смерти, бесспорно свидетельствует: в мировой психологии он сумел занять исключительное место. Многим он известен как «отец психоделической революции»,один из основоположниковтрансперсональной психологии. В 1997 году – прах проповедника антикультуры и одного из тех, кто стоял у истоков “третьей волны” в психологии), всюду ощущаются фанатичные компульсии совершенства (Компульсия – поведение, мотивированное факторами, которые вынуждают человека действовать против его воли, психологическое состояние, при котором человек чувствует себя вынужденным что-то делать). 

Уместно было бы спросить, не является ли эта неотступная мысль о непрестанном усовершенствовании человека в земной жизни и после нее, плодом многовековой европейской теории о совершенствовании общества, доктрины, которая стала естественным продолжением органической эволюции Дарвина. Вспомним, что промышленное общество, в действительности было единственным обществом в истории человечества, которое опиралось на постоянное развитие, на плановое и непрерывное улучшение. 

Раньше фанатизм (очевидный на протяжении истории), в особенности политике и религии, не трактовался таким образом, то есть слова Христа о совершенстве не отвергались и не ставились под сомнение, как ошибочно переведенные, и завет Христа о совершенстве не сводился только к милосердию. Философы и психологи объясняют человеческий фанатизм прежде всего как опасную аномалию (девиацию – авт) характера под влиянием психической болезни (о которой как правило или замалчивается, или становится известно после смерти какого-либо политического диктатора или вождя тоталитарной секты). Аномалии в основе, которой лежит выраженное ощущение неполноценности, неуверенности или подсознательное сомнение именно в той идее, которую он фанатично пытается внушить другим людям. 

Давид Миллер, в отличие от Юнга, относится к тяготению человека к идеалу иначе, справедливо призывая критически исследовать его в себе, в том случае, если оно вообще будет обнаружено. Но даже, если мы не согласимся с Миллером, который ставит рядом Платона и Скиннера, Шардена и Махаришну, Фромма и Лири, то его критика западной культуры, которая от начала нового времени находится под давлением перфекционизма вполне оправдана («в позитивном смысле под Перфекционизмом понимается стремление к совершенству как цель нравственной природы, в негативном – установка часто неоправданно завышенных целей и требований. Выражается в постоянном недовольстве собой, своими результатами, как и результатами других… Экстремальный и ригидный перфекционизм используется как синоним нарциссизма и симптом невроза» Моя многолетняя психотерапевтическая практика может подтвердить, что у некоторых людей перфекционизм приобретает форму «гигантомании» – как называл это Альфред Адлер, ярко выраженный невротический феномен, требующий длительного и мучительного лечения – прим автора). 

В таком случае, можно сказать, что насильственное вмешательства Америки в историю и современность других стран (и Югославии особенно), представляет ярко выраженный пример перфекционизма, сопровождаемого люциферианской гордостью и триумфализмом! 

Я делаю двойственный вывод из книги Юнга об архетипе совершенства в человеке и идеи Миллера о перфекционизме-нарциссизме политике и религии. Если стремление человека к усовершенствованию (я предпочитаю остановиться на термине усовершенствование, восполнение, вместо «совершенство») по утверждению Юнга, архетипично, тогда, рассуждая по-христиански, оно дано Богом и, следовательно – врожденно. Человек естественно стремится к усовершенствованию, ради того, чтобы постепенно приближаться к образу Своего Творца, Который «в начале начал» в прах земной вдохнул Дух Свой и сотворил человека не просто живым, но и духовным существом, потенциально готовым к усовершенствованию (creation continua). 

Я не касаюсь здесь вопроса (впрочем, неясного и таинственного), что каждый архетип в человеке (следовательно, и тяготение к совершенству) неминуемо несет в себе или за собой свое темную, теневую, негативную, можно сказать, сатанинскую сторону. В ответе на этот, весьма провокационный вопрос, я намеренно делаю акцент на негативной стороне стремления к улучшению для того, чтобы мы вовремя смогли распознать его в себе и благополучно миновали возможности попадания в ловушку. Осознание в себе этой архетипичной «тени», особенно важно для человека религиозного, вообще склонного к навязыванию своих убеждений другим, в случае, если он не распознает в себе эту «тень» и нередко приводит к опасному фанатичному перфекционизму. 

Я принимаю, оба перевода слова teleios, и в Евангелии от Луки и в Евангелии от Марка, как верные, ибо и то и другое слово – совершенство и милосердие являются сущностью Евангелия Христа. Наше милосердие – conditio sine qua non (необходимое условие) всякого нашего усовершенствования. Последовательное, терпеливое и внимательное следование за Христом как за Единственным Путем, Истиной и Жизнью, иными словами, применение в своей жизни того, что оставил и показал нам Он (как нужно правильно жить) является лучшим способом каждому человеку, а христианину особенно, всегда существующую опасность злоупотребления и искажения архетипа усовершенствования. 

3. Зависят ли наши представления о Боге от нашего детства и если да, в какой степени? 

Руководствуясь исследованиями современной психологии, подтвержденными эмпирически, которые все больше убеждают нас в важности впечатлений раннего детства для формирования характера личности, и, применяя эти исследования к развитию религиозного представления ребенка о Боге, я мог бы ответить на этот вопрос утвердительно. Первые представления о Боге у маленьких детей всегда антропоморфны и создаются на основании образов родителей или воспитателей. Муж и жена, живущие в гармоничном браке, любящие своих детей, и при этом религиозные, с большой долей вероятности могут ожидать, что и их дети станут верующими и, что самое важное, в их представлении о Боге будут присутствовать добро, милосердие, справедливость и любовь. Когда дети в таких семьях взрослеют, у них не возникает трудностей связанных с верой, они в дальнейшем углубляют и совершенствуют свою веру. В психологии и педагогике считается, что такой положительный результат воспитания в семье является плодом понимания и заботы родителей, следствием которого становится доверие детей к Богу. В большинстве семей с иным климатом, первые годы развития ребенка, наиболее важные для формирования его дальнейшего характера, к сожалению, протекают не столь благополучно. Ссоры родителей, разводы, их амбивалентное,(Амбивалентность – лат. ambo – оба и valentia – сила двойственность переживания, когда один и тот же объект вызывает у человека одновременно противоположные чувства – прим пер.) или преимущественно отрицательное, отношение к детям (включая жестокость и сексуальные издевательства), являются важнейшими негативными факторами, вызывающими не только страх перед родителями, но и чувство ненужности им, следствием чего которых становится чувство боязни и ненужности Богу. В том случае, если эти родители не были верующими, можно почти с уверенностью сказать, что неверующими будут и дети, и став взрослыми атеистами –богоборцами, которые в борьбе с Богом (идеями, которые исповедуют, безнравственной жизнью или как-то иначе) будут выражать свой бунт, противодействие, даже ненависть по отношению к своим родителям. 

В семьях, где родители ссорятся, или еще каким-то образом травмируют детей, но принадлежат Церкви и являются ее активными членами, может произойти так, что когда дети вырастут, они будут либо равнодушны к вере, либо неустойчивы в ней. Хотя нередко они сохраняют веру в Бога, но это вера – в Бога гнева и раздражения, Бога, Который наказывает и вызывает страх, Который грозит после смерти адскими мучениями. Представление об аде в христианской Церкви очень живописны и весьма разнообразны, безусловно многообразней представлений о рае, и довольно часто напоминают детям их горестную жизнь в неблагополучных семьях. 

Однако, следует отметить и другое, что несмотря на все трагические события в христианской истории на протяжении двух тысяч лет, прежде всего военный катастроф, эпидемий, природных катаклизмов – трагических событий, которые должны были отразится и на семье и на отношении к детям, христианская вера сохранилась в мире, благодаря не только славным христианским святым, но и множеству неведомых, но непоколебимых праведников, которые всякий раз заново воспламеняли затухающую или колеблющуюся в народе веру. Из достоверных биографий святых, хорошо известно, что их жизнь, особенно в детстве, в подростковом возрасте и позже, была полна бед, гонений, ненавистью к ним, болезнями. Некоторые из них сравнительно долго вели греховную жизнь, пока с ними не произошло чудо преображения. Именно это чудо, происходило с христианами на протяжении столетий, но оно, и это важно подчеркнуть, происходит и в наши дни. Оно происходит с людьми о жестокой судьбе и адски тяжелом детстве которых мы доподлинно знаем, но которые спустя какое-то время стали примерными христианами, и это ставит под сомнение некоторые теории, как правило, детерминистские (психоаналитические) о решающем и определяющем влиянии раннего детства, как правило, до семилетнего возраста на будущий характер личности. Когда речь идет об отрицательном воздействии раннего детства, теория не отвергает и вероятность негативного влияния дурной наследственности на формирование личности, а с другой стороны позитивная наследственность может смягчить тяжелый семейный опыт ребенка. 

Настоящий христианин никогда не теряет надежды, даже находясь среди врагов. Образ благоразумного разбойника неизменно появляется перед внутренним взором верующего, если он начинает отчаиваться из-за собственных грехов, которые не в силах исправить, или когда находится среди тех, о которых говорят – «он неисправим». 

В мире непрерывно происходят чудеса. А одним из самых драматических и радостных чудес является чудо покаяния и преображения. 

Великий христианский врач Парацельс на рубеже веков написал чудные слова, которые можно адресовать каждому человеку и ныне и во веки: «Не дай себе вместе с унывающим сатаной сказать – «это невозможно!» 

4. Что оказывает доминирующее влияние на формирование человеческой личности: наследственность (гены), воспитание, уникальный Божественный замысел о каждом человеке, самовоспитание? Каково место свободы воли человека? 

Нелегкие вопросы, на которые едва ли смогли бы удовлетворительно ответить генетик, психолог, социолог, богослов, педагог и философ – одновременно. Конечно, самый простой ответ и он был бы верен, заключается в том, что все факторы, приведенные вами, являются активными и важными в формировании человеческой личности. Роль ген, наследственной субстанции, химический состав которых достаточно хорошо изучен, бесспорна. Мы наследуем не только физические качества наших предков, но и душевные (положительные и отрицательные). Динамическая психология (психоанализ в особенности) предоставила доказательства того, что воспитание в семье и прежде всего в первые три года, решающим образом влияет на формирование характера и, следовательно, личности («Миром правит рука, качающая колыбель»). Для каждого верующего человека, а для христианина особенно, каждый человек представляет собой неповторимое творение, с уникальным Божьим оттиском на себе, ибо несет не только общечеловеческое богоподобие, но и свойственное только ему одному – особое и неповторимое. 

Наконец, самовоспитание, несомненно является важнейшим звеном в цепи упомянутых факторов, из которых складывается наша личность, именно в контексте поставленных нам Богом целей – общественных, природных семейных, традиционных, каких хотите. 

Ваш вопрос о свободе воли служит хорошим продолжением темы о самовоспитании воли, ибо какая польза в самовоспитании, если нет свободы воли, а только неизменимая наследственность и последствия воспитания в раннем детстве решают каким будет человек – плохим или хорошим, порядочным или мошенником. 

Прежде чем продолжить разговор о свободе воли, я должен признаться, что меня очень тревожат последние исследования генетиков. Они стремятся доказать, что наиболее пагубные движения человеческой души, человеческого поведения – убийства, сексуальные извращения, наркомания и алкоголизм, обусловлены «ошибками» хромосом, как носителей ген. Если точность этих данных подтвердится, то из этого следует что «судьба» человека рожденного с такими «ошибками» неизменна и предопределена. Таким образом, на рубеже тысячелетий, несмотря на все невероятные успехи в области науки, мы возвращаемся к верованиям политеистических народов в «судьбу»: зависит ли она от звезд, или от воли своенравного божка, или от дурной наследственности. Готовят ли нас новые научные исследования к тому, что в 21 веке мы станем более защищенными и независимыми от неумолимых природных стихий, потому мы изучили их и научились их обуздывать? Или же новые научные открытия сделают рабами, роботами-зомби и в политической и в общественной и в личной жизни? Рабами худшими, чем в древней Греции и Риме? 

С содроганием произношу нечто о самом насущном для каждого человека, о судьбоносной проблеме: о свободе воли. Мне очень трудно, почти невозможно представить себе по-настоящему верующего человека, не верящего в свободу воли. Однако такие люди были всегда, есть они и сейчас. Достаточно вспомнить Притчи Соломона, Экклезиаста, пророка Иеремию из Ветхого Завета, чтобы задуматься о том, не слишком ли скоропалительно сделан вывод о свободе человеческой воли. «… Много мыслей в сердце человека, но только совет Творца их разрешит… Господь имел меня началом пути Своего, прежде созданий Своих, искони; от века я помазана, от начала, прежде бытия земли..(Притчи). 

….»Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем. Бывает нечто, о чем говорят: “смотри, вот это новое”; но это было уже в веках, бывших прежде нас….Кривое не может сделаться прямым, и чего нет, того нельзя считать. ..» (Экклезиаст). 

…..”Знаю, Господи, что не в воле человека путь его, что не во власти идущего давать направление стопам своим” (Иеремия 10:23). 

Кто бы решился усомниться в глубине христианской веры Мартина Лютера? А этот страстный (и может быть, не вполне душевно и духовно здоровый человек), церковный революционер, в своей книге «О несвободе воли» сурово опровергает свободу человеческой воли. 

Этот вопрос крайне сложен, иногда противоречив (или только антиномичен). Но даже если я возьму в расчет современные открытия генетиков, психологов пренатального и постнатального периода жизни человека, социологические исследования о необходимости общественного развития, астрономические и астрологические теории о воздействии солнца, луны и звезд, влияния питания на человеческое мышление, бесконечное количество внутренних невидимых процессов – биохимических, электрических и гормональных, на ежедневное поведение человека, все-таки я, как православный христианин, сохраняю уверенность в то, что человек имеет свободу воли. 

Здесь, я сошлюсь на меланхолика и пессимиста философа Артура Шопенгауэра (Артур Шопенгауэр – немецкий философ, один из самых ярких представителей иррационализма, тяготел к немецкому романтизму, увлекался мистикой, преклонялся перед философией Эммануила Канта и философскими идеями востока – прим пер.), на его книгу «О свободе воли», который, несмотря на то, что был агностиком или атеистом (предполагаю, что он не осознавал, насколько многовековое христианство повлияло на процесс философского мышления в Европе – прим авт.), вполне по-христиански рассуждает о свободе воли: «Существует некий фактор сознания, на который, дабы не прерывать ход исследований, я вовсе не обращал внимания. Это совершенно очевидное и несомненное чувство ответственности за то, что мы совершаем, осознанности всех действий, которое основано на непоколебимой уверенности в том, что мы сами начинатели всех своих действий. На этом основании даже тому, кто полностью убежден в необходимости наших действий не придет в голову оправдать этой необходимостью какое-либо преступление и переложить вину с самого себя на мотивацию содеянного..». 

Даже у христианских философов прошлых веков трудно было бы найти такое ясное представление о свободе и несвободе человеческой воли, хотя Шопенгауэр скорее буддистский, нежели христианский мыслитель (в этом парадокс его формулировки свободы воли). Несмотря на то, что Шопенгауэр философ-пессимист, для которого этот мир «худший из миров», а человеческая воля «бессмысленна, слепа и бесцельна», мы читаем у него и о том, что человек несет ответственность за свои действия и поступки, за свои отношения с людьми, а следовательно и за зло которое он причиняет другому человеку, вольно или невольно, намеренно или «волей судьбы» (по закону детерменизма – наследственности, воспитания, воле звезд). Он сам отвечает за все: перед Богом, перед совестью, перед людьми, законом и законами, а для тех, кто верит или хотя бы предполагает существование жизни после смерти – перед вечной жизнью. 

5. В чем разница между гордостью и самосознанием? 

Cамосознание в психологии дифференцируется как «сознание о самом себе, о собственном существовании». Человек единственное живое существо, обладающее сознанием и самосознанием, он начинает осознавать себя довольно рано, в детстве, приблизительно в трехлетнем возрасте, тем известным радостным восклицанием, которое звучит внутри, в душе ребенка, в самом сердце его богоподобного существа: «Это я! Я существую!», восклицанием, которое так напоминает обращение Яхве к Моисею «Я есмь Сущий!». 

Это Божье откровение Моисею на Синае означало рассвет самой личностной религии человечества: иудео-христианской, а позже и христианской религии единства в трех лицах – Отца и Сына и Святого Духа. Таким образом, эта религия стала путеводителем, школой всестороннего развития человеческого индивидуума, на его пути к Л(л)ичности. Следовательно, самосознание служит необходимой ступенью в этом развитии, которая означает отделение от «рода, крови и массы», выход из анонимности коллектива, из язычества, путь осознания себя богоподобным существом, частью Божьей семьи («Церкви»), с определенной целью в жизни. Бог хочет, чтобы мы обладали самосознанием, и инициирует наше самосознание для распознавания и восприятия в человеке Отца, сотворившего его, Сына, принесшего Себя в жертву ради него, и Духа Святого, животворящего и ведущего его по краткому земному пути. Нет развитого самосознания – нет доступа и к свободе, к свободе выбора, а тогда отношения с Богом (если человек вообще решится на них) будут отягощены страхом и рабской покорностью. 

Все власть предержащие, а, к сожалению, среди них есть и представители западной церкви, издавна использовали неразвитое сознание человека, чтобы держать его в страхе, но не в страхе пред Богом, а перед недостойными Его земными «заместителями», возводившими себя в степень божества. Таким образом, мы подошли ко второй части вашего вопроса – гордости. Что же такое человеческая гордость? 

Проще всего было бы, исходя из традиции Ветхого, а затем Нового Завета, сказать, что гордость – прагрех, в то время как непослушание Адама и Евы Богу, прародительский грех, следственный. Искушение первых людей произошло извне, величайшим соблазнителем, падшим ангелом Люцифером (дословно – светоносного), который сказал – «сделаю вас равными Богу» и увлек за собой поколебавшихся первых людей в погибель и смерть. Упоминание о падении Люцифера мы находим, как ни странно, только в двух местах Ветхого Завета, у пророка Иезекииля (28,12-16) и пророка Исайи (14,12-14). Позднее оно величественно и художественно было описано у Милтона («Потерянный рай» – книга представляет собой первую написанную на русском языке полную биографию великого английского поэта и мыслителя XVII в. Джона Милтона. Поэмы Милтона “Потерянный рай” и “Возвращенный рай” в течение столетий являлись наряду с Библией настольной книгой для европейского читателя – прим пер.) и у Петра Негоша («Луч микрокосмоса» Негош Пётр Петрович (Пётр II Петрович Негош) (1813—1851), правитель , владыка Черногории с 1830, из династии Негошей; поэт и просветитель. Сторонник дружбы с Россией. – при пер.) 

Почему Люцифер восстал на Бога? Сказано, из зависти. Так было искони и так осталось! Гордость осталась в тесной связи с завистью, а зависти нет без гордости. Зависть и гордость представляют собой основное до-человеческое, вне-человеческое и человеческое ЗЛО. 

Поэт Иосиф Бродский просто и веско сказал об этом так: «Зло вульгарно. Корень всех зол заключен в теории, что ты лучше другого. Люди думают, что они лучше других и им должно принадлежать больше чем другим. Здесь рождается зло». 

В своих ранних трудах, я многократно ссылался на очень для меня убедительное предположение глубокой психологической школы Мелании Кляйн (Мелания Клайн (США), детский психолог, специализировавшаяся на лечении психоанализом нервных заболеваний, посредством занятий рисованием изживала врожденные деструктивные, разрушительные стремления у детей. И это понятно. В таком случае энергия детей переключается на дело очень полезное для развития личности –прим пер), которое утверждает, что ребенок очень рано начинает чувствовать зависть. Это не значит, что каждый человек, став взрослым, на всю жизнь останется завистливым, но трудно оспорить факт, что каждый человек на протяжении жизни, так или иначе, проявлял признаки зависти. 

О зависти писали и святые Отцы Церкви, например Василий Великий. 

Что я хочу этим сказать? Всего лишь то, что в основе любого преступления присутствуют зависть и гордость, ибо они – «однояйцовые близнецы». Нужно ли напоминать, что среди смертных грехов, гордость стоит на первом месте! И это совершенно справедливо, прежде всего, потому что это извечный человеческий и до-человеческий (сатанинский) грех, и все остальные грехи находятся в прямой связи с ним, в более или менее заметной, но без сомнения существующей. Любая наша борьба с грехами (если мы вообще включились в нее, или в рамках процесса индивидуализации, или согласно своим христианским убеждениям ради спасения и обожения), должна начаться с осознания того, что корень всех наших грехов в гордости и зависти. 

Я бы указал на многочисленность синонимов понятия гордости в сербском (русском) языке, приведу лишь несколько – заносчивость, высокомерие, надменность, кичливость, самовлюбленность, наглость, распущенность и тому подобное. Не говорит ли эта многочисленность синонимов о древности и глубине, разнообразии проявлений, тысячелетней неискоренимости гордости как прагреха и прародительского греха. 

Следовательно, самосознание представляет собой Божью благодать и достоинство, данное Богом человеку, чтобы он твердым шагом и прямым путем двигался к Богу, а гордость является извращенным самосознанием, толкающим человека на сатанинскую тропу с Божьей дороги. Но всегда остается возможность (осознание греха и покаяние) вернутся на истинный путь. 

Часто кажется, что вся наша жизнь проходит в сомнениях и колебаниях: не сползли ли мы уже в это искушение и не считаем ли мы себя лучше других людей, утратили ли с таким трудом достигнутое Божье самосознание – сознание о Боге? Часто эта борьба самосознания и гордости, граница между которыми бывает едва заметна, поистине становится борьбой всей жизни, а одержать победу в ней помогает ее осмысление. 

6. В чем разница между страхом и благоговением перед Господом? 

Каждый человек чего-то боится. Психологи, исследующие внутриутробный период жизни человека, установили, что эмбрион ощущает судороги, когда чувствует опасность извне, или когда испуг испытывает его мать. Страх не оставляет нас до конца жизни, часто и сам процесс умирания сопровождается психической травмой (хотя танатологии уверяют, что это исключение). Страх испытывают растения, когда чувствует что им грозит уничтожение, убеждают нас ботаники. 

Человек боится «всего и вся», в зависимости от причин (внешних или внутренних, а последние могут быть значительно сильнее), в зависимости от места, времени и возраста. Детские и подростковые страхи бывают очень сильными и могут иметь долговременные последствия на развитие личности. Конечно не все страхи имеют болезненную природу (неврозы или психозы), существуют и оправданные страхи, которые предупреждают и предостерегают нас об опасности. О страхах писали многие: психологи, психиатры, психотерапевты (несколько моих книг посвящены страхам), но не хуже медиков, а даже проницательнее и ближе к сущности писали о них философы и богословы. 

А сейчас я вернусь к вашему вопросу. Что значит страх человека перед Богом? Оправдан ли он? 

Несмотря на то, что мы никогда не разделяли широко бытующее мнение материалистов, согласно которому богов в человеческой душе создал страх, страх «первобытного человека» перед неведомой и еще неизученной природой. Он на протяжении десятков тысяч лет должен быть очень сильным (достаточно вспомнить и страх современного человека перед землетрясениями, пожарами, наводнениями, извержением вулкана и тд.). Тогда для человека (частично и до сих пор) не могло быть другого объяснения для природных катаклизмов, кроме воли Бога или богов, которые управляют стихиями и сеют смерть среди людей, наказывая их за грехи. 

Ветхий Завет исполнен гневом Яхве к «жестоковыйному» и отступническому еврейскому народу, но все же любимому Им и избранному среди всех народов мира. Книга пророка Иезекииля кипит образными, ужасающими, огненными картинами страданий иудеев, которые никто и никогда не смог изобразить ни музыке ни в живописи. 

Вспоминаю слова Энрике Иосифа, который однажды сказал: «Без гнева Божьего, нет Божьей милости, в том, что Творцу приписывается гнев, нет выдуманного присвоения Ему антропологического качества, в Божьем гневе заложена глубочайшая тайна мистической совершенной любви Божьей». А русский святой Тихон Задонский предостерегал чувствительных христиан так: «Дьявол, представляя человеку милосердие Божье, скрывает Его справедливость, с тем, чтобы легче толкнуть человека на грех и связать его грехом. Бог воистину милостив, но и справедлив». 

Нам известна «эволюция божества» на протяжении тысячелетней человеческой истории и праистории, человек всегда верил в потусторонние и высшие силы. Эти силы-боги, были или милостивыми или жестокими к человеку, чаще всего они были амбивалентными, то есть обладали двойственной природой – доброй и злой стороной своего существа. В соответствии с этим и по отношению к человеку они вели себя крайне непредсказуемо и капризно, а запуганный несчастный народ был вынужден постоянно изощряться и выдумывать новые способы умилостивления высших сил, не только для того, чтобы угодить им, но и чтобы лучше познать их истинную природу. Такое отношение к богам открыло людям путь познания и постепенного постижения законов природы. 

И когда Бог явился Моисею на горе Синай, он впервые в истории человечества объявил людям ясные, недвусмысленные и универсальные законы человеческой нравственности, вечно ценные и актуальные для всех народов мира и на все времена. Яхве частично сохранил в Себе амбивалентность древних языческих богов, но Его гнев, часто неумеренный и безжалостный (во времена Моисея), проявлялся лишь тогда, когда евреи нарушали и преступали нравственные законы, переданные Богом Моисею. Самые строгие наказания этот народ терпел, когда уклонялся от веры в единого Бога (после Моисея закон монотеизма стал особенно строгим) и возвращался (психологи сказали бы реградировали) к многобожию и идолопоклонству. Насколько укоренилась в человеке тысячелетняя политеистическая вера, наилучшим образом доказывали иудейские и христианские народы, когда они забывали ветхозаветную, а затем и более взыскательную христианскую веру и возвращались к вере в идолов. К сожалению, не редко, они доказывают это и сегодня: языческих и неоязыческих идолов в начале 21 века, столько же, если не больше, чем было в политеистическом Шумере, Вавилоне и Ассирии. 

Все сказанное здесь о страхе имеет отношение и страху перед Богом. Язычник и поныне присутствует в коллективном бессознательной сущности человека, который, веря в Бога, боится Его как немилосердного Судии, постоянно контролирующего его мысли и поступки, наказывающего за провинности; если же этот «язычник» в подсознании современного человека, еще не обрел веры, не стал Христовым, тогда его бессознательный врожденный страх перед Богом гнева и справедливости (темная сторона ветхозаветного Яхве), заменяется различными проявлениями страха перед видимыми или невидимыми явлениями в мире (невидимыми, прежде всего в смысле собственной непознанной бессознательной психики). Следовательно, страх неизбежен?! Это не совсем так. С обретением Христа в себе самом, исконный языческий, частично ветхозаветный, страх перед Богом, благополучно заменяется благоговением перед Ним. 

В чем же заключается разница между страхом и благоговением? Ответ прост: страх я чувствую перед Т(т)ем, кого боюсь, а благоговение чувствую перед Тем, Которого люблю, чем в человеке шире и глубже любовь, не только к Богу, людям, но и всему миру, уменьшается страх и растет благоговение, чтобы наконец, и поистине только с помощью Божьей, любовь действительно изгнала страх, согласно дивным словам апостольского послания «В любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх…»(1Посл. св. ап. Иоанна 4:18), очистила и согрела нас внутренне, осветила внешне, и сделав просветленными и очищенными приготовила к иной жизни, в ином мире. Только любовь не даст нам уснуть на сторожевом посту, на котором благоговение к Богу не дает нам разгневать и оскорбить Его. В утренней молитве мы просим Бога: «Господи, не дай нам днесь разгневать или оскорбить никого и Тебя паче всех» 

7. Прошу Вас, объясните понятие, которое я слышал от Вас неодкоратно: «осознать свой крест»? 

Каждый человек несет свой крест, осознает он это или нет, считает ли он себя атеистом или верующим, буддистом или христианином. Люди называют крест по разному: судьба, карма, рок, проклятие, и тд. Следовательно, как правило, представление о кресте связывается с чем-то мучительным, неизбежным и неумолимым. Сербский народ, знает цену креста и его язык изобилует пословицами – клянусь свечей крестной! ( Сербская Крестная Слава – обычай, свойственный только сербскому православию… В Православной России, как и во многих других православных странах принято праздновать помимо дня рождения – День Ангела, то есть день Небесного покровителя, имя которого носит человек. А в Сербии празднуют день Небесного покровителя всего рода, всей семьи. Этот праздник собирает всех родственников. В этот день пекут особый калач, несут его в церковь, где священник совершает над ним особые священнодействия. Он неизменно праздновался сербами и в годы войны и в годы гонения на Сербскую Церковь – прим. пер), Клянусь крестильным крестом! Клянусь святым крестом!… 

Но иной раз как охотно переложил бы его на другого, освободился от него! Все, мною вышесказанное не является христианским пониманием креста. «Осознать свой крест», значить осознать, познать свою православную веру, осознать Голгофскую жертву Господа Иисуса Христа, Богочеловека, принявшего на Себя грехи мира и вместе с Собой распявшего их на Кресте. Прошло два тысячелетия с тех пор, как Господь жил на земле, а люди, считающие себя христианами, как будто все еще не поняли смысла Его жертвы, Его Креста. Искупление наших грехов страданиями Христа не означает, что мы не должны нести крест, потому что Христос понес его за нас. Важно понимать, что Христос хочет, чтобы мы несли не Его, а свой крест. Он хорошо понимал, что человек нести Его крест не в состоянии. Людям, верующим в Христа, конечно, достаточно знать, что Он на все времена, раз и навсегда искупил человечество Своим страданием. Но, повторяю, что это не означает, что нам не нужен крест. Напротив, будучи христианином, я должен лучше других понимать, что я несу иной крест, чем другие, чем люди другой веры или не-веры (которые тоже несут крест). Что значит «иной крест»?), чем он отличается от других? Его разница в том, что его «легко нести» до Голгофы! Все три Евангелия (кроме четвертого, от Иоанна) говорят о человеке, Симоне Киринейском, на которого был возложен Его крест. В Евангелии от Луки сказано: “И когда повели Его, то, захватив некоего Симона Киринеянина, шедшего с поля, возложили на него крест, чтобы нес за Иисусом”. Не побоюсь сказать, что все люди (не только христиане) делятся на тех, кто легко несет свой крест, ибо осознали его связь с Христом и Его крестом, и на «Симонов Киринейских» на которых возлагают крест. Голгофа (смерть), ждет каждого, а Воскресение?… 

8. Объясните тезу о существовании языческой, ветхозаветной и новозаветной составляющей в человеке. Неизбежно ли путь человека к Богу пролегает через эти три фазы? 

Предположение о постоянном и активном взаимодействии, проникновении и влиянии языческого, ветхозаветного и новозаветного человека в нашей подсознательной и сознательной духовно-психологичекой жизни, я объяснял более подробно в моей книге «Психологическое и религиозное существо человека» . К упомянутому предположению я пришел, как психиатр и психотерапевт на протяжении многолетнегих наблюдений за поведением здоровых и больных людей и в моем близком и в отдаленном окружении. Поскольку я всегда был последователем мнения видных мировых антропологов, утверждающих, что человек является сложным телесно-душевно-духовным существом, наследующим от предков не только физические, но и многие душевные качества (как позитивные, так и негативные), соглашаясь с точкой зрения ученых о том, что возраст homo sapiens-а насчитывает не менее ста тысяч лет, и не без удивления наблюдая поведение современного человека, во многом напоминающее так называемое, магическо-мистическое, типичное для политеистических и языческих народов доисторического и исторического периода, я пришел к выводу, что этот языческо-политеистический слой в нашей невидимой, крайне сложной и необъятной психике присутствует постоянно. Не отказывая этому далекому предку, обитающему в каждом из нас, в положительных качествах: радости жизни, стремлении к развитию и размножению, чуткости к природе, благодарности за земные плоды, нельзя не отметить и многие отрицательные качества этого «чада природы»: агрессивное проявление права сильного, жестокость в человеческих отношениях, мстительность (кровная месть на протяжении столетий), убийства, войны. Слепая зависть, ревность, обожествление неодушевленных предметов, идолизация животных и духов предков (тотемизм, фетишизм), одним словом, идолопоклонство всех видов, замена Единого Бога многочисленными божками. Кто может отрицать, что все эти упомянутые (и неупомянутые) качества идолопоклонника-язычника не присутствует в нас в изобилии и сейчас, в век невероятных научных и технических открытий. 

И, несмотряна видимость (а иногда и реальной) анархии, время от времени охватывающей жизнь человека, народа или всего человечества (особенно в пору мировых войн и гражданских войн), Божье Откровение Моисею больше трех тысячелетий назад, означало величайшую революцию в душе и духе человека, с ней началась новая эра исторического движения человечества – монотеизм, единобожие. Установление нравственного Закона и привнесение справедливости в прежнее, рабское отношение человека с природой и ее идолами, означало начало нравственности мышления, зарождение милосердия и любви. 

Ветхий Завет, Пятикнижие Моисея, Книги пророков, особенно Книга Иова, песнь Песней, Экклезиаст, Притчи Соломоновы и непревзойденная Псалтирь Давида – вечный завет Бога человеку, все они несут в себе многочисленные элементы прошлого: до-моисеевой суровости, гневливости, мстительности языческих богов, которые еще угадываются и в личности Бога избранного народа Израиля, Яхве. 

На этот раз, я не буду останавливаться на фрагментах Ветхого Завета, указывающих на остаточное или живое присутствие языческого идолопоклоннического архаичного сегмента в душе ветхозаветного человека, но подчеркну только несколько мест в Ветхом Завете, где видно, что наступили не просто новые времена для будущей истории человечества, но очевидно заявлено о третьем периоде развития человека и его отношений с Богом, о новозаветной эре Иисуса Христа. 

На смену тысячелетнему рабскому отношению человека к Творцу, Которого необходимо было умилостивлять жертвами (первенцами мужского пола, невинными девами), которые только с времен Авраама и Исаака заменили на жертвоприношения животных, в книге пророка Осии, одного из малых еврейских пророков, жившего за 8 веков до Христа, говорится – «Я милости хочу, а не жертвы, и Боговедения более, нежели всесожжений.» (Ос.6,6), предрекая слова Христа сказанные апостолам в Евангелии от Матфея: «…пойдите, научитесь, что значит: милости хочу, а не жертвы? Ибо Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию.» ( Мф. 10,13) 

В Притчах Соломона, мы читаем, по сути, новозаветное наставление: «Жертва нечестивых — мерзость пред Господом, а молитва праведных — благоугодна Ему». Волнующие слова мы читаем и в книге пророка Иеремии (31,29…): «В те дни уже не будут говорить: «отцы ели кислый виноград, а у детей на зубах оскомина», но каждый будет умирать за свое собственное беззаконие; кто будет есть кислый виноград, у того на зубах и оскомина будет. 
Вот наступают дни, говорит Господь, когда Я заключу с домом Израиля и с домом Иуды новый завет, 
не такой завет, какой Я заключил с отцами их в тот день, когда взял их за руку, чтобы вывести их из земли Египетской; тот завет Мой они нарушили, хотя Я оставался в союзе с ними, говорит Господь. 
Но вот завет, который Я заключу с домом Израилевым после тех дней, говорит Господь: вложу закон Мой во внутренность их и на сердцах их напишу его, и буду им Богом, а они будут Моим народом». Эти слова предвозвестили возможность снятия с детей вины и грехов их родителей. 

Что же сказать о новозаветном, Христовом человеке, соседствующем во всех нас и с ветхозаветным и с язычником? Святой Иоанн Златоуст говорит, что Ветхий Завет исполнился в Новом и поэтому только исходя из Нового Завета, мы можем познать «истину» или смысл Ветхого Завета. Каждый человек, внимательно читавший евангельские заветы Христа, должен был заметить максимализм требований, которые ставит Господь к человеку, самые трудноисполнимые среди которых: любить ближнего, любить своих врагов, прощать все обиды, терпеливо и кротко переносить несправедливость и страдания (несмотря на то, кто явился источником этого страдания, физическое оно или душевное), жертвовать собой за других без сожаления и ропота, радоваться каждому человеку! 

Разве падшему, слабому человеку, возможно исполнить все это? На этот или подобные вопросы, я обычно отвечаю так: 

1. Бог знает, что Он хочет от человека 

2. «Невыполнимые» заветы Христа исполняли святые и не только святые, но множество верующих в Него людей. 

3. Человек должен был однажды в истории получить такой Божий завет, и наибольшей полноте он получил его от Богочеловека Иисуса Христа, Который именно в силу своей строгости требует от человека пожизненного, но посильного подвига. 

4. Божественное совершенство, которого требует от нас Христос, воплощается и после смерти. Об этом, крайне важном христианском миропонимании писали Климент Александрийский и Ориген, св. Григорий Богослов и св. Максим Исповедник, св. Григорий Нисский, а вслед за ними и Достоевский и Бердяев и Сергий Булгаков; в нашей сербской традиции – Исидора Секулич. Говорил об этом и сербский патриарх Павел. Эти христианские святые и выдающиеся писатели, визионерски созерцая непрестанное усовершенствование человека, стремление к, все-таки, недостижимому Божьему совершенству, его добровольное и осознанное признание Христа Спасителя, могли сослаться (а многие и ссылались) на Его известные слова из Евангелия от Иоанна: «В доме Отца Моего обителей много. А если бы не так, Я сказал бы вам: Я иду приготовить место вам..(Ин 14,2). 

Я хотел бы процитировать еще одно волнующее место из творений святого Иоанна Златоуста, отражающее, на мой взгляд ту мистическую глубину новозаветного человека, имеющую существенное и непреходящее значение для современной и будущей истории человечества. Вот это таинственное прозрение святого Иоанна: «Распятие Христа имело очистительную природу для всех народов и принесло пользу всем людям… Его кровь, капающая на землю очищала всю ее скверну.. Таким образом, Христос очистил всю землю, преобразив всякое место на ней в место молитвы». 

На вторую часть вопроса, о неизбежности на пути к Богу прохождения всех трех фаз филогенетического и онтогенетического развития (филогенетикой называют науку о путях, закономерностях и причинах исторического развития организмов. ОНТОЛОГИЯ – учение о существе или о сущности, бытии, сути. Развития –прим пер.): языческого, ветхозаветного и новозаветного этапов, уверенно могу сказать, что человек проходит все эти этапы за исключением редких примеров христианских святых, Богом избранных еще с младенчества или отрочества, стать воинами Христовыми, что значит только новозаветными свидетелями Христа. 

таким образом, в упомянутом нами прохождении всех трех этапов нет необходимости, точнее неизбежности, но оно возможно и желательно. 

Среди христианских богословов и философов и всегда существовали такие толкователи учения апостола Павла, которые личную историю каждого христианина делят на фазу жизни прежде закона, под законом и во Христе. На первый этап пришлась «жизнь детей авраамовых, лишенных понимания и любви к истинному порядку благ. На втором этапе, Господь дает человеку, путем внутреннего просветления разума и с помощью наставлений Своих посланников и вестников, знание истинного порядка благ и особых поступков, которые следует или совершать или же сторониться. На третьем этапе человек исполняется спасительной силой Христовой и дарами Духа Святого, и устремлен так любить Бога, что воссоединиться с Христом, что стать членом Его Тела.» (Патул Бернс «О благодати – предположения Авгуcтина», сборник Hristian Spirituality Origins to the 12 Centruy”,Нью-Йорк стр 331-350 – прим авт.) 

Думаю, что эту первую фазу жизни «прежде закона» можно считать политеистически-языческой фазой в развитии человека и человечества, которую характеризуют идолопоклонство, преобладание агрессивных инстинктов, точнее, биологическое право сильного, гедонизм (учение, первоначально развитое древнегреческой киренской школой (IV век до н.э.); целью жизни и высшим благом признает наслаждение; добро определяется как то, что приносит наслаждение, а зло – как то, что влечет за собой страдание. – прим пер), доминирование, инцест и полигамия (кровосмешение и многоженство – прим пер). 

Современная психология и педагогика находят в еще маленьком ребенке дошкольного возраста, многие, если не все перечисленные черты языческой жизни «прежде закона». 

Следующая ступень – «под законом» соответствовала бы пробуждению ветхозаветного человека в человеке «прежде закона», фаза жизни по закону, отсчет которой начался со скрижалей Закона, данных Моисею на горе Синай. 

Если мы внимательно проследим развитие молодого человека от момента поступления в школу, следовательно, с семилетнего возраста, то на протяжении нескольких лет, мы заметим корректирование принципов поведения ребенка, постепенное приобретение им норм поведения, которое лучше всего усваивается в семье, школе и религиозном воспитании (последнее согласно определению детского психолога Жана Пияже – «конкретно-оперативная степень» – прим авт.) 

Третья ступень – человек «во Христе», является развитием новозаветного человека, рожденного и хранимого благодатью Божьей и дарами Духа Святого. Этой последней, возвышенной фазы любви, человек достигает длительным процессом обожения (theosis), реже неожиданным и быстрым преображением, то есть непосредственно прямым Божьим воздействием. 

Мне кажется, сейчас Вам будет легче понять, почему я говорю о прохождении человека этих трех этапов развития, от ребенка до старика, от язычника до христианина. 

Важно, однако, подчеркнуть следующий грустный факт. Хотя я считаю, что каждый несет в своей внешней и внутренней сущности и язычника и ветхозаветного и новозаветного человека, это не означает неизбежности развития, трансформации язычника в монотеиста и христианина. 

Несмотря на несомненность того, что Господь в каждом человеке посеял зерно развития, совершенства, (К. Юнг этот спонтанное естественное развитие назвал «индивидуальным процессом»- прим авт), в силу многих субъективных и объективных причин, развития или не происходит или оно тормозится на этапе упомянутой трансформации. В этом случае невроз для человека это уже не шанс, а пожизненная тюрьма. Таким образом, мы можем лучше понять толкование Бернса на апостола Павла (хотя нам не следует во всем соглашаться с ним), когда он говорит не о развитии, а о застывших, продолжительных состояниях душевной жизни человека: «Дети авраамовы, лишенные понимания и любви». 

Такое толкование апостола кажется мне пессимистичным, ибо богослову или философу, которые занимаются данными проблемами, неизбежно приходит в голову идея предистанации (предопределения), точнее мысль о существовании «прародительского греха», именно таким образом, как воспринимал его бывший манихей Августин. Как известно, радикализм Августина в этом вопросе, вызвал страстную полемику с Пелагием, при чем и тот и другой как великие христианские мыслители бросились (по моему скромному мнению), в две непозволительные крайности: Пелагий в чрезмерное убеждение свободы человеческой воли и его возможностей (процесс «надмевания» от Пелагия до Юнга, полон драматизма и опасных падений – прим авт), Августин же в излишнее подчеркивание роли «прародительского греха» и абсолютной неспособности человека без воли Божьей сделать что-либо благое для собственного спасения. Сколько тайных опасностей подстерегает человека, если он склонится либо на сторону Пелагия, либо на сторону Августина! В первом случае, для внимательного ока, опасность очевиднее, особенно начиная с 20 века: дьявольская гордость современного человека, технические открытия которого грозят уничтожением планеты, завершается давним предвидением Федора Достоевского – обожествлением человека. 

В том случае, если мы полностью поверим мнению Августина (а этой ловушки не избежали ни римо-католическая ни протестантская церкви) и повторим за ним, что человек поврежден в корне, что его привычки и похоти неисправимы, и что сам по себе, без Божьей помощи, он может делать и себе и другим только зло, мы попадем в то течение антропологического скептицизма и пессимизма, которое очень убедительно представляли многие психоаналитики (яркие представители: Зигмунд Фрейд, Мелания Кляйн и другие приверженцы этой школы – прим авт), а также известные философы и писатели 19 и 20 веков: Шопенгауэр, Эдуард фон Хартман, Сартр, Камю, и др. 

Я не буду здесь комментировать оправданные упреки в адрес Августина, что его провозглашение человеческой зависимости от Бога, быстро превратилась в его зависимость от церкви, прежде всего церкви как института. Кроме того, пессимизм Августина (в отношении повреждения человеческой природы) прослеживает очевидную связь, с опустошением Европы, Италии и Рима варварскими западными племенами готов. 

От этих двух названных мной опасных крайностей – переоценки и недооценки человеческих сил, на мой взгляд, надежно хранит человечество православный путь, который учит нас: 

1. Познавать глубину своих грехов, то есть ту часть языческой сущности в себе, которая постоянно требует удовлетворения агрессивных, сексуальных и всех остальных эгоистических инстинктов. 

2. Искренне покаяться в них и начать понемногу менять свою жизнь 

3. Различить в себе фарисея – ту долю ветхозаветного, которая и когда мы делаем добро, толкает делать его «по закону», как обязанность или долг, по принуждению или из страха. 

4. Непрестанно молиться Богу, чтобы Он удостоил нас присутствия Христа (новозаветного человека), которого мы узнаем по любви и радости в душе, и каждого человека будем встречать приветствием святого Серафима Саровского : Христос воскресе, радость моя! 

9. Почему не все люди верят в Бога? 

Вопрос трогательный и ребяческий. Трогательный и вызывающий сочувствие, так как человек истинно верующий в Бога не понимает и с трудом представляет себе человека, который в Бога не верит. А ребяческий, потому что для ребенка до определенного возраста, отец и мать – все. Ему только предстоит научиться отличать отца от матери, брата от сестры, свою семью от других семей, а позже не без удивления и сомнений узнать, что помимо его народа существуют другие, говорящие на другом, непонятном для него языке, существуют даже другие расы, кроме его белой, к которой принадлежит он. Если он вырос в православной верующей семье, иногда должно пройти много лет, может быть вся жизнь, пока верующий не поймет, а затем и не примет факт существования в его стране людей иной веры. 

Почему не все люди верят в Бога? Возможны два полярных ответа. Первый бы гласил: Все люди верят в Бога, но не все знают, что они верят. Самые ранние палеонтологические и археологические научные среднего и раннего палеолита, убедительно доказывают, что человек того периода верил в сверхъестественные силы и поклонялся им, какой бы примитивной ни была вера в камни, деревья, животных, она недвусмысленно свидетельствует о том, что в сознании древнего человека было место вере в высшие силы. 

Борислав Лоренц философ и преподаватель богословского факультета белградского университета в книге «Тайна первого человека», пишет: «Судя по всему, древний человек прежде, чем накопил знания о своем теле, сознавал в себе высшую силу, и позже это сознание привело его к постижению души». 

Для верующего человека тут сомнений нет, ибо человек – творение Божие, он должен быть и оставаться богоподобным, отдает ли он себе в этом отчет или нет. Далее, можно сделать еще одно не менее важное заключение: если каждый человек носит в себе Бога (как бы он сам себе Его не представлял), но все-таки, как разумное создание отказывается от Него, ему неизбежно приходится искать Ему замену, и как правило этим жалким «эрзацем» становится какой-нибудь идол, лже-бог, лже-вера, например, в науку или в политическую идею, которая спасет мир (прежде это был коммунизм, теперь глобализм, «новая эра», как особый вид тоталитаризма) или в кумира-вождя – «спасителя» народа. Вплоть до самой тривиальной веры в банальные вещи, такие как технические предметы – телевизор, компьютер, интернет и подобное, или астрология, гадания, спиритизм и различные суеверия. 

Второй ответ гласит: да. Есть люди, действительно неверующие в Бога. Но разве это значит, что они должны быть безнравственными политиками, гадателями или оккультистами? Среди них наверняка найдутся серьезные философы, ученые, просто порядочные люди. Чем такие люди могут угрожать истинно верующим людям? Разве многообразие мира и жизни, это величественное Божье полотно, искушает или смущает людей душевно щедрых и мудрых? Вся мощь и красота динамики жизни основана на многообразии и разве Бог не оставил человеку свободу выбора веры или неверия? 

10 Как человеку с высшим образованием, заинтересованном в углублении религиозных знаний, воспринимать различные переводы Священного Писания и различные, часто противоречащие друг другу, толкования этих переводов? 

Насколько мне удалось следить за переводами Библии на сербский и сербохорватский язык Караджича (Караджич, Вук Стефанович, преобразователь сербского литературного языка и правописания, отец новейшей сербской и хорватской литературы, 1787-1864. Грамматика и словарь народного сербск. яз., собрания народн. песен и пословиц, перев. Нового Завета, статьи по сербской этнографии и мн. др.), Даничича (Даничич, Джуро, выдающийся сербский. филолог, 1825-82; профессор в Белграде, ред. “Гласника”. 1865 лишен кафедры, перешел в Загребскую академию. Д.- ученик и продолжатель трудов Караджича по преобразованию сербск. литературного яз. и сближению его с народным. Его соч., “Рат за српски jезик и правопис” 1847, решило спор в пользу В. Караджича. Д. перевел евангелие на народный сербск. яз.), 

Чарнича (библеист Эмилиан Чарнич), и группы епископов архиерейского Синода СПЦ) существенных различий в переводах Ветхого и Нового Заветов не существует. Не заметил я больших отклонений и в римо-католических переводах, предназначенных для христиан-католиков. Может быть, больше всего отступлений существует в протестантских переводах. Источником самых больших отклонений, которые могут смутить читателя, являются сектантские христианские общины, затем антропософы и теософы. Особенно эти различия очевидны в их толкованиях слов Христа, сказанных Им на кресте и слов о сотворении человека 1-й и 2-й Книг Бытия. 

Разве не было бы разумней и великодушней оставить специалистам-переводчикам Библии, знающим многие языки: арамейский, еврейский, греческий и латинский, профессионально занимающихся компаративным исследованием переводов Священного Писания, в научных аргументированных спорах выяснить,кто прав (одно из таких серьезных исследований Дагласа Герра, опубликованное в №№ 26 и 28 «Источника» в 1998 году, под названием «Функция выражения Сын человеческий в Евангелии от Матфея»). 

Обычному образованному человеку, православному сербскому верующему, достаточно доброкачественного перевода Нового Завета выполненного в 1990 году Святым Архиерейским Синодом. 

Пока мы восходим по ступенькам веры, от рассудочной пытливости, знаний и сомнений, мы не получим той пользы, которую дает чистота сердца. Надо признать, что приобрести «чистое сердце» не легко, ибо его долго пятнали грехами, один из которых – дьявольская гордость интеллекта.

11. Возможно ли существование человека и мира без зла ?

«Умри и будь!» – призывает неизменно вдохновенный Гете, как будто процесс исчезновения и возникновения, умирания и нового рождения, происходящий на протяжении миллиардов лет со всем живым и с самим человеком – универсален. Что происходит с человеком после смерти? Для материалистов, не верящих в бессмертие души, тело распадается, а трансформированная материя служит для развития других видов жизни, для верующих, душа продолжает жить и после смерти тела. Христиане верят в жизнь в души в промежуточном состоянии до Страшного Суда. Буддисты, индуисты считают, что душа переселяется в новое тело и тысячекратно реинкарнируется.

Автор Книги Проповедника из Ветхого Завета говорит о том, что происходит с умершим: «И возвратится прах в землю, чем он и был; а дух возвратится к Богу, Который дал его.»

«Умри и будь!», умри для зла, умри для греха, который носишь в себе и снова станешь чист и уже здесь, на земле приблизишься к Богу, и будешь Ему близок после смерти.

Зло в нас и зло в мире – откуда оно приходит? Ответ очевиден и об этом не следует долго рассуждать. Нас мучает другой вопрос – вопрос об отношении человека ко злу, и он требует ответа по существу. Прежде всего, спросим себя: видим ли мы зло как зло? И если видим, то как мы поступаем? Продолжаем ли мы жить в симбиозе с ним, не замечая его? Сознательно ли сотрудничаем с ним, умножая, таким образом, его количество (в себе и вокруг себя), или боремся против него? Как мы видим, существует несколько вариантов ответа на этот бытийный вопрос и, в первую очередь, он зависит от веры человека. «Если Бога нет, то все позволено!», говорит известный персонаж романа Достоевского. Во многом это так, хотя мы знаем, что есть неверующие, но высоконравственные люди.

Наше знание зла, во многом приходит со стороны. В другом человеке или в другом народе, в стихийных явлениях: эпидемиях, катастрофах, войнах, мы видим его отчетливее, чем в себе.

В себе мы замечаем его не так ясно, и оно не привлекало бы нашего внимания, если бы в мире – видимом и невидимом не существовало противоположной ему силы, чего-то противостоящего злу. Что это за сила, если не добро и кому его приписать, если не Богу!

Когда мы достигнем этой границы в нашем рассуждении о добре и зле, остается сделать еще одно небольшое усилие, чтобы поверить, что добро сильнее зла, а свет сильнее тьмы. Кто может помочь нам обрести такую веру, укрепить и сохранить ее до конца жизни? Тот, Кто два тысячелетия предрек: в мире будете страдать, испытывать непонимание и зло, подвергаться гонениями и мукам до самой смерти, но не бойтесь! Я победил мир! (перефразировка автора)

С Христом распинаемся, с Христом воскресаем!

12. Каково Ваше мнение о зле в человеке и модели его поведения вчера, сегодня, а также завтра, в будущем. Как вы относитесь в контексте сказанного к антропологическому пессимизму Достоевского?

Я не хотел бы углубляться в разговор о зле, не только потому, что я не могу сказать ничего утешительного и нового, а просто когда речь идет о зле, я считаю, что даже после груды книг, написанных на эту тему христианскими святыми и великими религиозными мыслителями других конфессий, гениальными писателями, мы до сих пор остаемся перед закрытыми вратами великой тайны.

Достоевский, как и все гениальные люди, был сложной, глубокой и противоречивой личностью. Его романы, начиная с самых ранних, от «Записок из подземелья», «Идиота» и до «Братьев Карамазовых», поистине выдают мыслителя, представляющего антропологический скептицизм и пессимизм в отношении к миру, людям и истории в целом. Его глубокие исповедальные «Дневники», письма, отдельные герои, свидетельствуют о нерушимой вере самого Достоевского в Бога, в Его Промысл, в Христа.

Хорошо известные слова Достоевского: “Не как мальчик же я верую во Христа и его исповедую, а через большое горнило сомнений моя осанна прошла”, я воспринимаю, как его глубокое переживание, полное искренней веры.

Разве здесь у Достоевского, и как у писателя и как у искренне исповедующегося православного верующего, нет противоречия? Безусловно есть, но кому это может помешать? Не будучи ни гностиком, ни манихейцем, Достоевский, как и многие другие гениальные художники мира, трагически переживал жизнь и борьбу человека, часто тщетную, за мир, добро и справедливость, человеческую смертность, очевидное присутствие зла в жизни и в истории, но при этом не был сторонником ни манихейского, ни зороастрийского дуализма.

Над этим противоречием находится антиномия между «естественным» дуализмом человека и его вера в существование Единого и единственного Бога, Бога-Любви. Христианство, по сути, и зиждется на этой антиномии: Христос – Богочеловек, Христос воскрес, Христос искупил Своим страданием всех людей и их грехи, а человек даже когда и верит в Христа, непрестанно распинается, страдает, болеет и умирает. Этот трагический «дуализм» наиболее выразительно можно показать художественными средствами и Достоевский наилучшим образом исполнил эту задачу в своих романах.

13 Какие можно сделать выводы из диалога великого Инквизитора и Христа в параболе-легенде о Великом Инквизиторе в романе Достоевского «Братья Карамазовы»?

Когда гениальный писатель, каким был Достоевский, развивает такую универсальную тему, тему инквизитора и Христа, он дает почву для многочисленных выводов, которые впрочем, и были сделаны опять же множеством религиозных мыслителей, философов, среди которых были и сумасброды, писатели на Западе и в России, (хотелось бы вспомнить блестящие исследования Розанова, Бердяева, Мережковского и других).

Лично для меня диалог Великого Инквизитора и Христа – вечный диалог бунтующего Прометея, падшего Ангела, скитальца Агасфера, точнее, человека и Бога. Неустойчивая человеческая природа иногда колеблется всю жизнь пока не приклонится к тому, что преобладает в его характере. Дохристианские цивилизации, а христианские особенно, тщетно пытались решить вечный спор человека с самим собой, спор между людьми – какое царство выбрать: небесное или земное? Как справедливо поделить хлеб? Наконец, как различить насущную и небесную составляющую хлеба, как удовлетворить «насущные» человеческие потребности и при этом не отнять у человека свободы.

С течением времени, а мы уже достигли третьего тысячелетия, парабола Достоевского об Инквизиторе и Христе, или – о хлебе и свободе, становится все актуальнее. Разделение хлеба поровну кажется невозможным без лишения свободы человека, который получает этот хлеб. При коммунизме человек лишается свободы открытым, циничным образом, на Западе, при так называемом капитализме или демократии, лишение свободы совершается намного коварнее и значит, опасней для человека. Свобода без хлеба тоже кажется невероятной, даже абсурдной. Еще одна метафизическая антиномия? Почему Христос молчит, а говорит только Инквизитор? Потому, что Он сказал людям все необходимое еще два тысячелетия назад.

Иван Соловьев, русский филолог и педагог (194401990?), в своей неповторимой статье «Теология слуха», пишет примерно то же: «Во время Своего первого пришествия Мессия учит, во время Второго – судит, а во время Своего промежуточного присутствия Он будет молчать».

А Инквизитор? Со временем он будет все красноречивее, логичнее, убедительнее, это будет бесовская мудрость, которой с трудом будут противостоять многочисленные христиане, еще не полностью сроднившиеся с Христом. И только среди богоносцев Христос найдет апостолов, которых однажды оставил проповедовать Отца и Сына и Святого Духа и которых снова застанет здесь, когда придет на землю.

14 Все ли человеческое зло от дьявола?

Для того, чтобы ответить на Ваш вопрос, следует знать происхождение зла, о котором говорил пророк Исайя «Не носите больше даров тщетных: курение отвратительно для Меня; новомесячий и суббот, праздничных собраний не могу терпеть: беззаконие – и празднование! Новомесячия ваши и праздники ваши ненавидит душа Моя: они бремя для Меня; Мне тяжело нести их. И когда вы простираете руки ваши, Я закрываю от вас очи Мои; и когда вы умножаете моления ваши, Я не слышу: ваши руки полны крови. Омойтесь, очиститесь; удалите злые деяния ваши от очей Моих; перестаньте делать зло; научитесь делать добро, ищите правды, спасайте угнетенного, защищайте сироту, вступайтесь за вдову…» (Ис 1,13-17) и пророк Иезекииль : «Ты был помазанным херувимом, чтобы осенять, и Я поставил тебя на то; ты был на святой горе Божией, ходил среди огнистых камней. Ты совершен был в путях твоих со дня сотворения твоего, доколе не нашлось в тебе беззакония. От обширности торговли твоей внутреннее твое исполнилось неправды, и ты согрешил; и Я низвергнул тебя, как нечистого, с горы Божией, изгнал тебя, херувим осеняющий, из среды огнистых камней. От красоты твоей возгордилось сердце твое, от тщеславия твоего ты погубил мудрость твою…» (Иез. 28,14-17..), и многое другое с времен Ветхого, а особенно Нового Завета, до Откровения Иоанна Богослова. И греческий миф о Прометее добывающего огонь для людей. За что Зевс наказывает его страшными муками, от которых его рискуя собой освобождает Геракл, точнее кентавр Хирон.

Этот краткий экскурс в древнюю мифологию не дал нам новых знаний о происхождении зла в мире (небесном и земном), нет однозначного объяснения зла и в христианском богословии. Оно то автономный принцип, обладающий могучей силой, с помощью которой он владеет человеком и землей, то privatio boni (Богословский термин: “отсутствие добра”, дословно – “отъятие добра” (лат) –прим пер).

В первом случае, существует опасность превращения монотеистической христианской религии в дуалистическую, а в другом возникает проблема недооценки, вытеснения принципа зла (зла, как принципа или как личности? – прим авт). Согласно некоторым толкованиям этой темы, до пришествия Иисуса Христа сатана имел свободный доступ к Богу и Бог даже посылал его испытывать человека на преданность и верность. Об этом свидетельствует и Книга Иова, а после искупительной жертвы Сына Божия и Сына Человеческого, сатана пал с небесных высот на землю и стал «князем мира сего».

Не столь важно исходит ли от сатаны все зло, которое в живет нас и окружает, для человека главное, что Иисус Христос, распятый и воскресший оставил нам надежное целебное средство, с помощью которого мы можем защищаться и защититься от зла, какое бы имя оно не носило. Но наставления Христа о зле и об отношении к нему может быть всерьез восприняты и воплощены в жизни только глубоко верующим христианином.

15 Верите ли вы в одержимость бесами?

Все изречения Христа во всех четырех Евангелиях, Послания апостола Павла, вся многовековая святоотеческая христианская литература неопровержимо свидетельствует о том, что человек может быть одержим бесами, также как и освобожден от одержимости (исцелен) крепкой верой в Христа, Который, именно ради пробуждения в человеке веры изгнал из одержимого беса.

С развитием науки, особенно медицины, а также с формированием определенного сознания и самосознания, скептического и рационального мышления, уже где-то к началу 17 века начинаются сомнения в существование бесов. С течением времени, с приближением к нашему веку и вот сейчас, на рубеже тысячелетий в христианском мире остается все меньше образованных людей, верующих в Бога или в дьявола. Достоевский справедливо сказал, что триумф дьявола произойдет тогда, когда человек перестанет в него верить! Поскольку не существует достаточно веских критериев, по которым можно было бы категорически заключить, что какой-то человек одержим бесами, а не самим собой, то есть элементами собственной богатой бессознательной сущности – личным, семейным, национальным или коллективным, и здесь необходима большая осторожность.

Возьмем, например эпилепсию, как болезнь, вернее эпилептика в качестве больного. Мы знаем евангельские примеры исцеления Господом эпилептиков, изгнанием из них бесов. Современная медицина говорит о том, что существует около 10 видов эпилепсии и чаще всего ее причиной являются объективные причины: опухоли мозга, травмы головы, различные отравления организма.

Если причину эпилепсии, с помощью все более совершенной диагностики, удается выявить, то можно говорить о ее полном излечении или о продолжительном снятии ее симптомов. Итак, вправе ли мы некоторые из видов эпилепсии, которые медицина относит к группе, ткнз. генерализованных или идиопатических, то есть происхождение и причину которых установить невозможно, отождествить с одержимостью, вопрос неоднозначный.

Тоже самое, правда в меньшей степени, относится и к многочисленным душевным болезням (психозам), которые на протяжении тысячелетий считались доказательством бесовского воздействия, одержимости человека. Современная биопсихиатрия большую группу душевных болезней объясняет нарушением мозгового метаболизма или повреждением отдельных частей мозга, и успешно излечивает их.

Должно ли все мною вышесказанное разубедить в существовании бесов? Конечно, нет. Но это должно сделать нас критичнее и осторожнее, так как некоторые люди и сейчас, на рубеже тысячелетий, придерживаются анимистическо-магических взглядов, древних, как архаический слой человеческой психики, и всюду и везде, в самих себе, а чаще в окружающих людях и народах склонны видеть беснование. Среди этой разномастной публики есть религиозные фанатики, душевно больные люди, агностики, даже атеисты (охотнее верящие в сатану, чем в Бога), к сожалению, встречаются среди них и православные христиане, последним было бы полезно перечитать творения одного из величайших христианских святителей 4 века, святого Иоанна Златоуста, он говорит: «Не в сатане, а в вашем нерадении причина ваших скорбей, на которые ропщете!»

16 Возможно ли дифференциально-диагностически отличить, бесовскую одержимость от (противо)естественных психических заболеваний?

Удовлетворительный ответ на Ваш дальновидный вопрос Вы сможете получить не раньше, чем в третьем тысячелетии христианства, хотя я не уверен, что и тогда он будет найден. Как правильно бы следовало на него ответить? Кто важнее, опытный духовник (исповедник-экзорцист) или опытный психиатр? Или важны оба?

На протяжении многих лет я лично пытаюсь найти разницу, которая вас интересует. Помимо опыта, приобретенного мной как специалистом в контакте с пациентами, я вел постоянный поиск литературы об исследованиях на эту тему. Сразу скажу, что на сей день, мой поиск оказался бесплодным. Литература, во всяком случае, та, что попадалась мне, поверхностна и не отвечает данным требованиям. А личный опыт с тяжелобольными агрессивными психопатами, дал мне некоторую возможность различия, которое, к сожалению, мне не удалось проверить и научно подтвердить.

Может быть излишне напоминать, что вопрос различия бесовской одержимости и какого-либо известного или неизвестного психического заболевания, может определить только церковный человек (как правило, монах, священник, теолог, верующий психиатр), который знает о существовании бесов.

В то время, как в политеистических верованиях мира до появления монотеистического иудаизма, разделение духов на добрых и злых было весьма относительным, но в иудаизме, христианстве и исламе оно стало жестким и бескомпромиссным. Именно в христианской цивилизации, достаточно долго, даже при уже развитой науке, преобладало мнение, что все душевные заболевания имеют демоническое происхождение и для их лечения прибегали к различным средствам и способам (сейчас они выглядят трагикомично) изгнания бесов из одержимого больного. Неврология и психиатрия постепенно развивались и генезис большинства психических нарушений (неврозов, психопатий и особенно психозов) получил научное объяснение, преуспела медицина и в их лечении. Достаточно привести в пример истерию, эпилепсию, маниакально-депрессивный психоз и целый ряд так называемых органических психозов. Большинство этих недугов для священников, мирян и многих врачей были типичным признаком одержимости бесами. Для многих современных материалистически ориентированных психиатров проблемы, которую мы здесь обсуждаем, просто не существует. Душевные болезни для них имеют свое научное обоснование, чаще всего в тонких биохимических процессах мозгового метаболизма. Излишне подчеркивать, что с таким однобоким пониманием душевных отклонений религиозный человек, будь он врач или ученый, не может согласиться полностью.

В заключение хочу напомнить, что эту, загадочную и для религиозного ученого проблему, которая иногда кажется неразрешимой, я обстоятельнее и глубже рассматривал в моей книге «Мистические состояния, видения и болезни» и в недавно написанной статье: «Голоса и видения: нормальный или нездоровый феномен?».

17 Всегда ли болезнь является злом?

Если смотреть поверхностно, да. Любая болезнь, даже самая безобидная и непродолжительная, физическая или душевная, путает наши планы, мешает в делах, и мы почти никогда не спрашиваем себя: «а верны ли наши планы и дела?», прежде всего с нравственной точки зрения. Потребительская культура 20 века практически вытеснила вопрос смысла болезни, болезнь для этой культуры означает величайшее несчастье. За время болезни, человек, терпит не только материальный ущерб, но в случае долгой болезни, ему грозит потеря рабочего места, что значит под вопросом само его выживание. Заметив это проблему в западноевропейских странах (только ли в них?) один немецкий психиатр, больше тридцати лет назад написал поучительное произведение с названием: «Болезнь. Не сметь болеть».

Для ответа на ваш вопрос для меня не существенно, с каких пор болеют люди, был ли человек палеолита здоровей современного? Какие факторы и как на протяжении веков влияли на здоровье человека, на то, что его здоровье становилось все хуже. Разве недостаточно знать, что человек «смертельно болен», чтобы спросить себя о смысле болезни? Странно в поведении здорового человека по отношению к болезни то, что он едва ли не ежедневно сталкиваясь со смертью, остается практически равнодушен к болезни и к собственной, возможно скоропостижной, или близкой смерти.

Обратимся к более основательному рассмотрению смысла болезни, рассмотрению особенно понятному верующим людям. Почему болезнь, особенно болезнь, выпавшая нам, должна иметь смысл? Какой смысл? Научить нас чему-либо? Чему? Прежде всего тому, что мы сами часто являемся источником собственной болезни, легкой ли или тяжелой. Если нам удалось увидеть эту «психосоматическую» реальность, мы на пути к следующему этапу осмысления болезни. Мы становимся внимательнее и проницательнее (усиливая интроспективу) к собственным взглядам, мыслям и поступкам, отношениям с другими людьми. Таким образом, мы будем все отчетливее видеть, насколько наши мысли и чувства ответственны за возникновение болезни, точнее, за сохранение нашего здоровья. Наконец, на третьей ступени осознания болезни, человек поднимается до благодарности Богу, что Он послал ему болезнь, с ее помощью предостерегая его от не христианской жизни, и через эту благодарность испытывает благодарность и за то, что Бог открыл ему способ выздоровления (даже от самых тяжелых болезней, что доказывает медицинская практика), или за то, что Господь сохранил его здоровье в такие тяжелые времена, когда люди так часто болеют.

Вот так я могу ответить на ваш вопрос, побуждая и вас на осмысление истины о Боге и человеке, о том, что болезнь не всегда является злом.

18 Как Вы считаете, Кафка в своем романе «Процесс» пророчески предсказывал Холокауст?

Как большинство выдающихся писателей, Франц Кафка предвидел какие-то события грядущие в Европе и конкретно в Германии, которые разыгрались там спустя пятнадцать лет после его смерти. Я имею ввиду «хрустальную ночь» в Германии (изгнание евреев и сожжение синагог) 1938 года. Думаю, что не следует преувеличивать «пророческие предсказания» Кафки, впрочем, как и других писателей. С неопределенной национальной принадлежностью, с чешской, еврейской и немецкой кровью в жилах, неопределенного вероисповедания, Франц Кафка обладал тонкой нервной организацией и мог интуитивно, заранее реагировать на некоторые события. Не имея такого огромного литературного таланта, он остался бы обычным неврастеником, пациентом на сеансах психоанализа. Кафка лечился сочинением романов, хотя тоже не вполне успешно.

Что же касается холокауста, прежде всего я хочу напомнить смысл этого слова, по-гречески оно значит: был сожженным полностью. Холокауст это жертвоприношение богам или духам предков сожжением. Умилостивление богов сожжением животных было распространенным обычаем не только у язычников, но и у евреев, у тех и у других тысячелетиями практиковались человеческие жертвоприношения. Ветхозаветная притча об Аврааме и Иакове означала настоящую духовную революцию, когда человеческие жертвы (сыновья-первенцы) были заменены животными.

Я не вижу прямого предвидения ужасов Холокауста Второй Мировой войны в произведениях Кафки, но несколько его выдающихся новелл я мог бы отнести к интуитивному (это слово более уместно, чем пророчество) предчувствию современного холокауста, не только с евреями, но и с другими народами Европы. Что за чудовищная жертва богам должна была быть принесена в 20 веке, после того как Спаситель мира два тысячелетия назад принес в жертву Себя ради того, чтобы люди больше не приносили кровавых человеческих жертв на алтарь несуществующих богов или человеко-богов, претендующих на обожествление?

3

Война, Христианство и Атеизм

19 Полагаете ли Вы, что все войны в мире разжигаются атеистами?

Мне часто казалось, что это так и когда я изучал тысячелетнюю историю человеческих войн, и когда я сам был живым свидетелем войн на Балканах. Говоря обобщенно, войны между народами ведутся в силу поврежденности человеческой природы, ибо ей свойственны агрессивность (этологи относят агрессию к инстинктам), зависть, алчность, садизм. Войны развязываются из страха перед «другими», из ксенофобии, чаще всего из страха мы защищаемся от агрессии нападением, это свойственно как целому народу, так и отдельной личности. Разделение войн на завоевательные и оборонительные верно только отчасти, хотя иногда кажется, что некоторые народы (напр. немцы) завоеватели по «природе», а удел других (славян) обороняться. Но случалось так, что роли неожиданно менялись. Царская Россия, например, на протяжении всей своей истории оборонялась от завоевателей – татар, шведов, поляков, французов и немцев, но иногда (в порядке компенсации?) вторгалась на чужие территории – монгольские, финские, армянские, и завоевывала их.

Идея, что войны разжигают атеисты, как будто становится более очевидной в 20 веке, но и прежде, религиозные войны (в прошлом и в настоящем) вели или тайные безбожники или нездоровые фанатичные верующие. Крестовые походы инициировали не христиане, а больные фанатики (Петр Амьенский из один из вдохновителей Первого Крестового похода 11 века!). Четвертый крестовый поход 1204 года был организован не с целью освобождения Гроба господня в Иерусалиме, а завоевания Византийской Империи.

Гражданскую войну на территории бывшей Югославии во второй половине 20 века, возглавляли политики и военачальники коммунисты, представители нескольких атеистических поколений. Война, которую развязала Америка и Европа против Сербии в самом конце 20 века – война атеистического или полу-атеистического сербского руководства и лже-христиан или явных агностиков и атеистов, то есть нравственно ущербных и культурно нищих правителей Америки и Европы.

Следовательно, можно говорить о том, что войны ведутся атеистами. Христовы воины вели и ведут совсем другие войны.

20. Влияет ли на христианина и на христианство политическая ситуация в мире? (вопрос задан в конце 1998 г.)

Христианин живет не облаках и не в собственном изолированном мире (если он психически здоров). Он рожден в определенное время, в определенном месте, от дарованных ему судьбой родителей, воспитан в определенной вере и несет ответственность за жизнь близких ему людей, своего народа. Все хорошее и, к сожалению, намного чаще, плохое он делит с народом, которому принадлежит (в первую очередь, я имею в виду войны, гражданские войны, экономические кризисы и тд). Это не может не отражаться на жизни человека, гражданина, а если этот гражданин исповедует христианство, то все происходящие события он принимает к сердцу ближе других, ибо «Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает…». Одним словом любовь христианина страдающая любовь, она страдает сама и сострадает другим.

Общеизвестно, насколько политическая ситуация в мире, в нашей стране особенно, напряженна, болезненна, зависима от сильных мира сего, от их решений. Человек чувствует себя беспомощным, незащищенным, живет в страхе, но именно в такой, и в таких политических ситуациях люди, а христиане особенно, сдают экзамен на прочность, доказывают себе и другим силу веры, надежды и любви. Внешние события, нестабильность и беспорядки в стране, все это дает христианину шанс (а не христианину стать им), укрепить свою веру, надежду и любовь, ибо совершенству в них нет предела и границ.

Влияет ли и если влияет, то как, сегодняшняя политическая ситуация на христианство – продолжение Вашего вопроса. Христианство как монотеистическая религия или точнее, вершина религии, будет существовать, пока существует «мир и время». Истинные христиане твердо верят в это слово своего Спасителя, в Церковь Его, не столько как в институт, сколько как в мистическое Тело Христово, которое не одолеть вратам адовым. Это значит, что христианство, как Церковь Божия и явление Божие человеку, противостояло и будет противостоять любому богоборческому политическому или любому другому (еретическому) искушению и вызову. Почему мы должны верить, что политическая ситуация в конце 20 века, сколь бы угрожающей она иногда не казалась апокалиптически угрожающей, не повредит христианству, в первую очередь как «мистическому Телу Христову и эсхатологической общине», согласно известному определению христианства?

Колеблется, падает и снова встает, и по человеческой слабости сомневается только христианин, а христианство, как непоколебимая и непобедимая Церковь Божия всегда неизменно. Число христиан в будущем возможно уменьшится, но тем тверже они будут. Настоящий христианин остается непобедимым и непоколебимым вопреки войнам, революциям и общему разорению, ибо знает Отца и Сына (после воплощения Иисуса Христа Бог Отец стал ближе и ласковей к человеку , ибо Он усыновил нас через Сына) и Духа Святого, знает Святую Троицу, Которая всегда помогает нам, одухотворяет нас, делая и нас творцами, когда мы «всем сердцем, всей душей, всем разумом и всею крепостью своей» молимся Ей.

21 Почему христианство противоречиво с самого момента своего основания?

Вы можете доказать или показать, что это действительно так или я должен согласится с тем, что это Ваше предположение верно? Является ли христианство «естественной» или «противоестественной» религией? Этот вопрос, который кажется мне крайне важным, не принадлежит мне и возник не вчера. Должно быть, такой или подобный вопрос кто-то из греческих философов с насмешкой задавал апостолу Павлу, слушая его проповедь о Воскресшем Христе, на Ареопаге, холме недалеко от Акрополя. Не найдя большого понимания среди ученых греков, один из образованнейших фарисеев Савл, по пути в Дамаск чудесно преобразившийся в апостола Павла, понял почему Иисус уклонялся от фарисеев и саддукеев и обращаясь к народу, выбирал Себе учеников среди простых рыбаков и мытарей. Поэтому вопрос о естественности или противоестественности христианства будет существовать всегда, как «камень преткновения». Как сказал апостол : «Ибо и Иудеи требуют чудес, и Еллины ищут мудрости; ²³ а мы проповедуем Христа распятого, для Иудеев соблазн, а для Еллинов безумие», и продолжил словами, вызывающими для среднего человеческого разума:«некоторые из вас говорят, что нет воскресения мертвых? Если нет воскресения мертвых, то и Христос не воскрес; а если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна, тщетна и вера ваша» (1 Кор. 15).

Так наш скудный разум воспринимал христианство две тысячи лет назад, так он воспринимает его сегодня! Кто-то из нас, подобно иудеям «знамений ищет», кто-то как язычники, ждет и требует магических чудес. Другие, из более образованной среды, превосходящие в образованности древних эллинов «ищут мудрости», философии, науки, или любой другой интеллектуальной спекуляции для того, чтобы приблизиться к вере (или совсем отойти от нее). Естественно ли такое поведение человека на протяжении двух тысячелетий?! Одни требуют чудес, другие доказательств, третьи вообще устали от религии и стали атеистами или агностиками, и таких сегодня в начале третьего тысячелетия большинство.

Но вернемся к нашему важному вопросу, естественно или неестественно христианство? На первый взгляд ответ кажется простым, если человек существо естественное, в том смысле как трактуют его развитие все философы, ученые-материалисты и эволюционисты, тогда христианство, которое учит, что Бог создал мир «из ничего», а человека « сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их.»(Быт.1), затем о грехопадении и непослушании человека и так далее, до заповеди Христа о прощении врагов, самоотречении и воскресении мертвых, абсолютно противоестественная религия. И тогда уделом человека рожденного в христианской средеостается или пожизненная мука веры в Христа, которой жестоко сопротивляется его разум или отказ от веры или обращение другой, более «естественной» религии – исламу или буддизму, учение которых, например, о реинкарнации в какой-то степени может удовлетворить усредненный человеческий интеллект.

С другой стороны, христианство совершенно естественная религия. Естественная для каждого чистого простого сердца, еще не сильно поврежденного грехом; для философа интеллектуала, ученого и художника, которым повезло благополучно миновать лабиринт «индивидуального процесса», с помощью «нити Ариадны», то есть с помощью любимого супруга, супруги или других благоприятных обстоятельств, выйти из него и пойти по восходящей, к обожению, или, подобно Тертуллиану путем Sacrificium intellectus (Жертвование разумом), или путем примирения веры и разума, полностью принять новозаветного Христа таким, как представляет Его нам Евангелие.

Но в заключение своего ответа на Ваш вопрос скажу так, может быть христианство действительно противоречивая религия. В самом деле, разве не находятся в вечном противоречии, и даже порой жестокой схватке, душа и дух, душа и тело, инстинкты и духовность, мужчина и женщина (половая составляющая в каждом из нас), сознание и подсознание, сознание и сверхсознание, вера и сомнение, жизнь и смерть? Одним словом, в нашей жизни многое антиномично, к сожалению, часто противоречиво, «Христианский мир был поляризован. Христианская история разворачивается между противоположными полюсами: Империей и Пустыней», – точно заметил Георгий Флоровский. Но не в этом ли заключена потрясающая и величественная динамика жизни? И не христианство ли как никакая другая религия мира наиболее полно раскрыла эту динамику, призывая человека ответить трагизму смерти свободным выбором веры и надежды в Воскресшего Христа!

22 Повлиял ли чудовищный геноцид 20 века на уменьшение чувства страха перед адскими мучениями и адом?

Страх перед «адом и адскими мучениями» был наиболее сильным в средневековой христианской Европе, его сознательно поддерживали и, время от времени укрепляли церковные институции, особенно после введения инквизиции (последней инквизицию отменила Испания, в 1833 году, интересно, что это совпало с изобретением телеграфа –прим авт.). Научные открытия, особенно революционные открытия Коперника, Джордано Бруно, Галилея, постепенно ослабили власть церкви. И, может быть, спонтанный и естественный процесс индивидуализации человечества (предусмотренный Божественным Промыслом), который требовал укрепления человеческого сознания и самосознания содействовали тому, что страх адских страданий в течение последних трех-четырех столетий слабел, но с ним ослаблялась и вера в Бога.

Войны и гражданские войны двадцатого века, страдания людей в концлагерях типа Аусвица, Дахау, Освенцима, Ясеновца, истребление детей, женщин, монахов, священников; армян, сербов, русских, евреев, словно ад обрушились из невидимого мира (ада, подземелья, преисподней) на землю, принеся такие изощренные садистские издевательства над людьми, перед которыми бледнеют описания Данте и средневековые фрески с изображениями Страшного суда, картины Босха и Брейгеля. Афоризм Сартра – «Ад это другие!», как философия экзистенциалистов 20 века (Философия существования, одно из ведущих направлений современной западной социальной философии, возникшее в начале XX века. Экзистенциализм стремится постичь бытие как некую непосредственную, не расчлененную целостность субъекта и объекта. Выделяя в качестве изначального и подлинного бытия само переживание, экзистенциализм понимает его как переживание субъектом своего “бытия в мире“. Бытие толкуется как непосредственно данное человеческое существование, как экзистенция. Оказал значительное влияние на литературу и искусство Запада – прим пер), вполне соответствовал реальным событиям, человеческим и международным отношениям, вселяя в человека сильнейших страх, но не перед адом или Богом гнева, посмертными страданиями, а перед другим человеком, здесь на земле.

Два великих философа 20 века: Теодор Адорно (1903-69), немецкий философ, социолог, музыковед. Представитель франкфуртской школы. Выступил с критикой культуры и общества (“Диалектика Просвещения”, 1948, совместно с М. Хоркхаймером) и идеями “отрицательной диалектики”. Адорно и его сотрудники провели в нач. 1940-х гг. в США исследование “авторитарной личности” как социально-психологической предпосылки фашизма. – прим пер) и Ганс Йонас (Известный немецко-американский философ Ганс Йонас.Йонас включает в поле своего рассмотрения три фундаментальные метафизические реальности, каждая из которых отмечена чертами временности и изменчивости: речь идет о человеке, о созданной им технологической цивилизации и о естественной природе, которая подвержена человеческим воздействиям, ввел понятие ” Бог после Аусвица” – прим пер), Оба евреи, не без следов ветхозаветного иудаизма, особенно это выражено у Йонаса, ищут новые пути к Богу, практически полностью отвергая двухтысячелетнее иудео-христианское представление о Боге. Но здесь не время рассуждать об этих оригинальных мыслителях и их представлениях Бога «после Аусвица», о них достаточно сказано и написано.

Я уверен, что Ваш вопрос, за который я вам искренне благодарен, не потеряет актуальности и в 21 веке. Он требует обширного, фундаментального ответа, подкрепленного многими документальными фактами. Я же высказывая свое мнение наверно упрощу проблему: ужасы видимого и пережитого ада, который выпал на долю людей в 20 веке ( а кто может нас утешить, что в 21 не будет еще страшнее?), резко разделили людей на три категории: на убежденных непоколебимых атеистов, на столь же убежденных непоколебимых верующих и на несчастных мучеников ума, сердца и воли, которые не могут сделать свой выбор. О количественном составе каждой из групп я говорить затрудняюсь.

23 В Вашей книге «Старое и новое в христианстве», Вы написали: «Если современные философы не открыли истину религии, то они определенно открыли какую-то ложь, скрывающую истину» какую ложь и какую истину Вы имели в виду?

В любой религии есть своя внутренняя и внешняя сторона, или, как принято было говорить свою эзотерическую и экзотерическую сторону. Я вижу эзотерическую сторону христианства в той части дефиниции Церкви, в которой сказано, что она – «мистическое Тело Христово и эсхатологическая община». Экзотерическую или внешнюю сторону христианства, христианской Церкви, я вижу в третьей ипостаси Церкви, Церкви как институте.

Поскольку внутренняя мистическая сторона христианства, как таковая, не подлежит критике, ибо это дело веры, точнее, переживания веры. Переживая именно такую веру, апостол Павел мог сказать что Церковь «Тело Христово», Которое мы принимаем в таинстве Евхаристии. Одним словом, человек или верит или не верит в Христа Воскресшего, в Богочеловека Христа и Христа Мессию.

Та часть христианства и его Церкви, которую правом можно назвать институтом (institution – учреждение созданная, с определенной целью – прим авт.), подлежала и подлежит критике, несмотря на то, что в этом святом учреждении служат священники, епископы и патриархи, избранные и утвержденные Духом Святым, в момент хиротонии, святом таинстве рукоположения, и многие из них на протяжении церковной истории причислены к лику святых. Собственно критике подвергается практическая сторона деятельности священнослужителей, сторона чисто человеческая, склонная к повреждению, испорченности и удалению от света Христова, даже в Церкви. Нам будет легче понять двойственность представителей церковной иерархии, если мы постараемся понять природу Иисуса Христа, Бога и человека, обладающего двумя природами и двумя волями. Но в отличие от совершенного слияния и идеального взаимного дополнения обеих природ Христа, гармоничных и неотделимых, ибо Христос будучи человеком был безгрешен, все кто две тысячи лет служил и служит сейчас Его Церкви, согрешали как люди, и многие действительно тяжело согрешали, достаточно вспомнить взаимное анафематствование первоиерархов Восточной и западной Церквей, разделение Церкви в 9 веке, борьбу за власть, жестокие гонения на богумилов и катаров (Катаризм, зародившись в лоне христианской Церкви, развился в совершенно самостоятельную религию, воспринял многие идеи античных манихеев и их наследников – болгарских и сербских богумилов. И манихеи, и богумилы, и катары отрицали благого Бога-Отца, именуя его “Творцом Зла” катары признавали за Богом-Отцом только право на творение материи, косной и отягощенной грехом. Христос, или, по катарской терминологии, Логос почитался ими за нетварного духа, принявшего зримый облик во имя избавления людей от власти Демиурга и освобождения чистых изначально душ (от греческого слова “чистые” произошло название секты) от порочных и отягчающих их бытие тел. –прим пер), издания папских булл, согласно которым, человек ради своего спасения должен полностью подчиниться папе (Unam sanctam – булла папы Бонифация VIII 1302 г –прим авт), учреждение инквизиции, сожжение «еретиков». «ведьм», крестовые походы и др.

Разве не было естественным и даже необходимым то, что против этой лжи, лицемерия и злоупотреблений отдельных представителей христианской церкви, поднимали голос мужественные и ясные умы, иначе понимавшие задачу церкви, и подвергавшиеся гонениям, а часто и казням. Можно вспомнить имена Джона Виклифа (Джон Виклиф 
(1329-1384) церковный лидер Англии XIV в.. Выступал с критикой папства, не признавая индульгенций, объявил ересью запрещение мирянам читать Библию. Рассылал странствующих проповедников. За это его хотели убить, но он умер раньше казни. Тогда его выкопали из могилы и сожгли на костре. – прим. Пер), Яна Гуса (Ян Гус 
(1373-1415) Проповедник Евангелия в Праге, бесстрашно обличал безнравственную жизнь католического духовенства. Своей мученической кончиной доказал верность Христу. –прим пер) и Мартина Лютера. (Теолог и общественный деятель эпохи Реформации, основатель немецкого протестантизма (1483-1546 гг.). Целеустремленное изучение Библии и сочинений средневековых немецких мистиков привели его к отрицанию католической доктрины оправдания посредством “добрых дел” и к утверждению “личной веры” как единственного и достаточного средства обретения божественной благодати

В 1517 г., протестовал против продажи индульгенций в Германии, обличал корыстную торговлю “небесными сокровищами” как нарушение учения Писания. Эти тезисы объединили различные сословия в борьбе за религиозную и национальную независимость Германии от папской власти. – прим пер).

Вы спрашивали и о философах, что же было с ними? Свободомыслие и свобода слова, бесстрашие книгопечатания стоило некоторым из них мученической смерти, например римский философ новоплатоник Боэтий, другие вынуждены были скрываться или бежать в страны, в которых существовала свобода мысли, или просить прощения за смелость идей (Иоганн Скотт, Дунс Скотт, Эразм Роттердамский, Парацельс, Спиноза, Паскаль и другие).

Как иначе назвать Ницше, Фейербаха, Ясперса, Хайдеггера, Сартра и некоторых других современных философов как не «чистильщиками» лжи и бесстыдного лицемерия и темных сторон (Тени – сказал бы Юнг –прим авт.) институционального христианства.

И хотя нам не дано постичь Божий Промысл, а только догадываться о чем-то по отдельным историческим событиям, мне не кажется невероятным предположение (всего лишь предположение!), что филистимляне для иудеев или мусульмане для средневековых христиан, были и остаются «бичом Божиим», с определенным сокровенным Божьим заданием. И почему бы не предположить, что выдающиеся своевременные философы, атеисты и материалисты (кто знает, кем они были в действительности?), не послужили Богу и людям, а более всего Церкви Божией, обличая и таким образом исправляя все наносное, ложное и неверное в ее внешних проявлениях? Ибо Истина Христовой Церкви только ярче заблистает в простоте своей красоты, после совлечения с нее ветхих риз.

24 Как творит Бог, а как человек?

Мы не знаем, как творит Бог, ибо мы не боги, но если откроем Книгу Бытия, то прочтем, что Бог творит быстро и совершенно, и как заметил Эсхил «без усилия». Христианскому учению о сотворении мира Богом, противопоставляется теория эволюции, которая до недавнего времени считалась чисто материалистической, пока современный ученый и богослов Тайяр Шарден не выдвинул смелую гипотезу о ноосфере будущего человечества.

Вопрос о Божественном творчестве, несмотря дерзость постановки вопроса, привлекателен и загадочен, ибо подразумевает один важный под-вопрос. Был ли акт сотворения мира единственным и окончательным? Было ли все совершенным и законченным вначале или он потенциально содержал в себе возможность дальнейшего со-творчества, вместе с человеком, с историей человека?

Исследованием этой «щекотливой» проблемы занимался немецкий протестантский герменевтик Юрген Мольтман в своей работе «Что есть человек? Образ человека между эволюцией и сотворением» (Берн 1988 г).

Мольтман считает, что момент сотворения «вначале» был и моментом сотворением времени. Поскольку время может быть замечено только в изменениях, то и сотворение Богом мира должно пониматься как изменчивое (непостоянное). Творение не может быть замкнуто в себе, но должно быть открыто для истории, а значит и для повреждения и исправления. Бог хочет творить, открывая человеку новые возможности, когда он и если он следует за творческим действием Святого Духа. Цель творческой истории не в возврате к райскому состоянию, а к явлению Божьего величия. Так рассуждает Юрген Мольтман. Современные физика, биология и астрономия как будто дают ему основания для таких выводов, ибо эти науки нигде, ни в космосе, ни на земле, ни в самом человеке не открыли ничего статичного, законченного и неизменного.

Можем ли в таком случае мы, верующие христиане, рассматривать под другим углом эволюцию или хотя бы некоторые ее идеи? Не только материалистически-атеистического, как прежде?

Согласно Мольтману, можно говорить о трех фазах или трех способах сотворения: Божественное сотворение «вначале» –creatiooriginalis, сотворение как Божественное «действие» – продолжение сотворения и сохранения мира – creatiocontinius, и сотворение как «новое сотворение» – creationnova. Если мы решимся рассуждать о сотворении, как о динамическом, непрерывном процессе, всегда исходящим от Бога и ведомым Богом, мы может попытаться ответить на вторую часть вашего интересного вопроса: как творит человек?

Сначала вопрос: является ли человек творцом? Призван ли он к творчеству и кем? Каким он более угоден Богу: послушным, отрекшимся от своей воли, полностью покорившийся и преданный Богу, как учили квиетисты (Неортодоксальное мистическое течение в католицизме. Основано в Испании в XVII в. священником Михаилом Молиносом. Название секты происходит от латинского “quies” – покой. В основе вероучения квиетистов – представление о том, что высшее христианское совершенство состоит в сладостном божественном покойствии души, не возмущаемом ничем земным. Такое спокойствие может быть достигнуто внутренней молитвой и непосредственным созерцанием Бога. Душа, созерцающая Бога, способна любить его идеально чистой любовью, свободной от любых негативных мыслей. Исходя из квиетистского мировоззрения, вся церковная иерархия, храмы, богослужения и обряды становятся ненужными), и некоторые православные подвижники?

В противовес подобным теориям некоторых христианских мыслителей (такие в христианстве есть и сегодня), такой позиции отрицающей существование и сущность человека, есть большое количество мыслителей, которые подчеркивают ценность и достоинство творческого человека.

Из древних мыслителей я привел бы в пример Гераклита «,..И спящие люди сотрудники событий в мире..» . Спаситель пришел в мир, чтобы пробудить человека и позвать их стать друзьями Божьими, что значит, Его активными, сознательными сотрудниками (разве это не значит – и творцами?), призывая к действию Своих апостолов словами: «Я уже не называю вас рабами, ибо раб не знает, что делает господин его; но Я назвал вас друзьями, потому что сказал вам все, что слышал от Отца Моего» (Ин. 15,15).

Николай Бердяев (и подобно ему Сергей Булгаков, Георгий Флоровский и некоторые другие религиозные философы 20-го века), логически и радикально развивая эти слова Христа, обращенные апостолам, пишет: «Создать в мире новую жизнь можно только моралью послушания, моралью борьбы против собственных грехов… В христианстве еще не исполнилось антропологического откровения. Хулу на Дух, христиане совершали всегда, когда утверждали, что творчество не допустимо и грешно».

Трудно себе представить более резкое мнение о человеческом творчестве, когда речь идет о христианских мыслителях, чем мнение Николая Бердяева.

Вот вам один из возможных ответов, как творит человек, если такой ответ может удовлетворить христианина. Правда мы можем упрекнуть Бердяева как философа в нарцисcоидности, в поверхностном и искаженном толковании православия, но нам стоит задуматься над его пониманием creatiocontiniuа и creationovaбогоподобного человеческого существа и его роли в творчестве, предназначенной ему Богом.

Как вообще творит человек, художник, философ или ученый? Как Прометей, как падший ангел или как богоносец, с помощью дара Духа Святого?

«Все мне позволительно, но не все полезно; все мне позволительно, но ничто не должно обладать мною.»(1 Кор. 6,12)