«Иисус, продолжая говорить им притчами, сказал: Царство Небесное подобно человеку царю, который сделал брачный пир для сына своего и послал рабов своих звать званых на брачный пир; и не хотели прийти. Опять послал других рабов, сказав: скажите званым: вот, я приготовил обед мой, тельцы мои и что откормлено, заколото, и всё готово; приходите на брачный пир. Но они, пренебрёгши тò, пошли, кто на поле своё, а кто на торговлю свою; Прочие же, схватив рабов его, оскорбили и убили их. Услышав о сём, царь разгневался, и, послав войска свои, истребил убийц оных и сжёг город их.
Тогда говорит он рабам своим: брачный пир готов, а званые не были достойны; Итак пойдите на распутия и всех, кого найдёте, зовите на брачный пир. И рабы те, выйдя на дороги, собрали всех, кого только нашли, и злых и добрых; и брачный пир наполнился возлежащими.
Царь, войдя посмотреть возлежащих, увидел там человека, одетого не в брачную одежду, И говорит ему: друг! как ты вошёл сюда не в брачной одежде? Он же молчал. Тогда сказал царь слугам: связав ему руки и ноги, возьмите его и бросьте во тьму внешнюю; там будет плач и скрежет зубов; Ибо много званых, а мало избранных». (Мф. 22; 1 — 14)
Богословское толкование притчи святителем Феофилактом Болгарским:
Человек царь — Бог.
Брачный пир — пиршество духовное, соединение со Христом.
Сын (жених) — Христос.
Невеста — Церковь и всякая душа.
Рабы, посланные вначале — Моисей и современные ему святые.
Званные — евреи, которые не поверили Моисею, но огорчали Бога в пустыне сорок лет и в дальнейшем не восхотели принять слово Божие и радость духовную. Некоторые из них не пошли на убийство пророков, но также не слушали их, и предпочли жизни духовной жизнь сластолюбивую и плотскую, что и значит «ушли на поле своё», или же удалились на торговлю, то есть предались корыстолюбию.
Рабы, посланные второй раз — пророки, такие как Исайя, которого убили, Иеремия, которого повергли в грязный ров.
Тельцы и откормленное — Ветхий и Новый Заветы. Ветхий обозначается тельцами, так как в нём приносились жертвы из животных, а Новый означается хлебным заготовлением, ибо ныне на алтаре мы приносим хлебы; их можно назвать хлебным приношением, так как они изготовляются из муки. Таким образом Бог призывает нас к вкушению благ и Ветхого, и Нового Завета.
Войска, истребившие званных — римляне, которые погубили непокорных иудеев, сожгли их город Иерусалим.
Рабы, посланные третий раз — апостолы.
Званные на распутьях — язычники, ходившие прежде ложными путями. Апостолы же, выйдя из Иерусалима к язычникам, собрали всех: и злых, и добрых, то есть как исполненных всякими пороками, так и более умеренных, которых называют «добрыми» по сравнению с первыми.
Человек, одетый не в брачную одежду — тот, кто не облёкся в одежду милосердия, благости и братолюбия, обольщающий себя тщетными надеждами получить Царство Небесное и высоко думая о себе.
Связывание рук и ног — неспособности души к действию. Тем показано, что в настоящем веке мы можем поступать и действовать так или иначе, а в будущем силы душевные будут связаны, и нельзя нам будет сотворить какое-либо добро для умилостивления за грехи.
Скрежет зубов — бесплодное раскаяние. (Святитель Феофилакт Болгарский. Толкование на Евангелие от Матфея)
Наш комментарий:
Как и в предыдущем случае толкование данной притчи святителем Феофилактом дано через призму морали и касается уровня деруш, как социального контекста и смысла спасения души в массовой религии. Все образы притчи, несомненно, верны и конкретны для соответствующего времени и религии. При этом смысл (логос) притчи и её мораль – это демонстрация промысла Божьего и смысла спасения души в христианской церкви посредством усвоения христианского вероучения и облачения в одежду милосердия, благости и братолюбия, как «брачную» (праздничную).
Говоря другими словами, богословское толкование данной притчи даёт верное понимание её морали, но совершенно не касается наиболее глубинной её стороны и сакрального смысла уровня сод, который непосредственно связан с состоянием не морали, а энергий души, как гиперсетевой структуры сознания. Проще говоря, толкование «брачных одежд», как сугубо душевных качеств (милосердия, благости, братолюбия), не передаёт всей полноты того состояния души, которое можно считать спасённым или вхожим на «брачный пир».
Ещё одним любопытным моментом толкования является то, что перечисляя все образы притчи, св. Феофилакт забывает дать толкование «слугам царя», которые «связывают» человеку без «брачных одежд» руки и ноги.
С точки зрения психологии Логоса можно сказать, что притча, действительно, касается смысла спасения души, как когнитома, но её образы передают не столько конкретное, относящееся к макромиру, сколько абстрактное и незримое, относящееся к микромиру и гиперсетети сознания, поскольку образ «брачных одежд», как символа чистоты, праздничности и торжественности наряда – это прямая аналогия интенсивности свечения гиперсети сознания.
Иными словами, чтобы сделать подобное сравнение состояния души с «брачными одеждами», нужно обладать прямым восприятием энергии души (когнитома) или прямым «видением» энергии Логоса, что относится к высшим духовным возможностям человека, которые, несомненно, имеют отношение ко Христу и характеризуют Его как подлинного пророка, Мессию и посланника Отца, единосущного Логосу.
Таким образом, с точки зрения сакрального уровня смысла и понимания образы притчи можно толковать следующим образом:
Человек царь — Логос, как Высший Закон движения энергии и Сеть всех сетей.
Брачный пир — соединение души с Логосом, как Христом вселенским, что означает вхождение когнитома (души) в метасеть Логоса, как «Царство Божье».
Сын (жених) — Христос, как посланник Логоса (Отца).
Рабы, посланные вначале — пророки и святые, как носители духовного ума и сознания Логоса.
Званные — евреи, как люди знания, к которым изначально была обращена проповедь пророков и Христа.
Рабы, посланные второй раз — пророки и святые, которых не приняли и казнили как еретиков.
Тельцы и откормленное — духовная пища и блага «нового» человека во Христе, перешедшего в Логос, как духовный способ существования.
Войска, истребившие званных — бедствия из-за пренебрежения Логосом, которые погубили многих иудеев.
Рабы, посланные третий раз — апостолы и ученики Христа.
Званные на распутьях — отшельники, аскеты, язычники и прочие, исповедовавшие не официальный (законный) иудаизм, а древнее духовное знание и учение о Логосе.
Человек, одетый не в брачную одежду — когнитом (душа), не обладающий духовным сознанием и полнотой энергии благодати, обольщающий себя тщетными надеждами войти в Логос телесным или душевным умом.
Слуги царя — силы Логоса (стражи), осуществляющие испытание каждой души, входящей в Логос на соответствие энергий души энергии Логоса.
Связывание рук и ног — неспособность бездуховного когнитома к существованию в Логосе по причине отсутствия синергии и духовного сознания, как главного условия существования в Логосе.
Плач и скрежет зубов — образ страданий души и разрушения когнитома по причине не вхождения в Логос, как новый уровень духовного бытия.
Избранные — особые когнитомы (души), которые имеют врождённые гиперсетевые предпосылки для глубокой трансформации сознания и духовного расширения по вертикали Логоса.
Образ «брачных одежд» души можно визуализировать по уже знакомой схеме и модели когнитома, как «светящегося яйца».
Визуализация “брачных одежд” души в притче “О брачном пире”
Таким образом, притча «О брачном пире» в сущностном смысле является одной из глубочайших притч «Евангелия», которая передаёт не только мораль о спасении души, но и сакральную сторону процессов, имеющих место в когнитоме и гиперсети сознания человека, ставящего перед собой сверх высокую задачу духовного совершенства посредством совлечения природы «ветхого» человека для вхождения в состояние «нового» по учению Христа и святых отцов Восточной Церкви.
В данном случае психология Логоса не отрицает богословского толкования святого Феофилакта Болгарского, а расширяет и углубляет данное толкование в направлении понимания тончайших процессов расширения и уплотнения гиперсети духовного сознания, как полной трансформации рационального ума и мышления.
Данная притча очень близка по смыслу притчам «О сеятеле», «О добром семени и о плевелах» и притче «О неводе, заброшенном в море», поскольку человек одетый не в «брачную одежду» есть точный образ души, которая не возросла духовно и не изменилась (не преобразилась) в процессе жизни, как гиперсеть сознания, т.е. не перешла от телесного ума и душевного к духовному сознанию, синергийному Логосу. Это значит, что за время жизни во плоти душа не искоренила энергий страстей и не трансформировала энергии сугубо человеческих добродетелей в высшие божественные, которые и обеспечивают синергию с Логосом, как метасетью сознания вселенной.
