Предлагаем вашему вниманию замечательную статью проректора по учебной работе Ярославской духовной семинарии, преподавателя церковнославянского языка в православной гимназии Свято-Троицкого Варницкого монастыря, автора книги «Пропедевтика аскетики, компендиум по православной святоотеческой психологии» – иерея Вадима Коржевского об истоках истинной психологии, как науки о душе.
«Хотя душа сама к себе ближе всех, однако же, познаний о душе у нас очень мало, и те, какие есть, большей частью односторонни и лживы»[1] (Св. Феофан Затворник)
Душевная жизнь во всем ее богатстве и многообразии есть целый особый мир. Наука, изучающая этот мир, называется психологией. Слово психология образуется из двух греческих слов «yuch» (душа) и «logoz» (учение, наука) и означает «наука о душе». Слово Божие учит, что нет большей заботы в мире для человека, как забота о вечном спасении души. «Кая бо польза человеку, аще мир весь приобрящет, душу же свою отщетит» (Мф. 16; 26). Так драгоценна, по суду Божию, одна душа человеческая! Какое поэтому большое внимание должно быть у нас к бессмертной нашей душе. Господь сказал, что Царство Божие внутри нас (Лк. 17. 21), то есть имеет место в нашей душе. С какой, поэтому, великой тщательностью должно изучать природу души, ее свойства, потребности и законы, управляющие ею. От незнания основ душевной жизни человека, от забвения о свойствах души и ее высоком назначении – можно всецело извратить и испортить свою временную и погубить вечную жизнь.
Но если бы мы захотели основательно изучить психологию человека и обратились бы к соответствующим официальным руководствам по ней, то нас постигло бы глубокое разочарование. Когда в настоящее время заинтересовываешься этим жизненно важным вопросом и ищешь каких-либо указаний и разъяснений в современной литературе, то с изумлением и почти с отчаянием убеждаешься, что такой литературы практически не существует. По существу такой науки в настоящее время нет. Есть лишь история попыток построения психологии, смена опытов по ее созданию на непрерывно меняющихся обоснованиях. Единственным официально признанным философским учением о человеческой жизни стала эмпирическая психология, которая сама объявила себя «психологией без души». Учение о душе заменено учением о закономерностях так называемых «душевных явлений». Нынешняя психология сама себя признает естествознанием. Современная «психология» есть вообще не психо-логия, а скорее физио-логия. Она есть не учение о душе, как сфере внутренней жизни, а именно учение о природе, о внешних, чувственно-предметных условиях и закономерностях сосуществования и смены душевных явлений. Прекрасное название «психология» – учение о душе – было просто незаконно похищено и использовано, как титул для совсем иной научной работы. Как говорил один религиозный мыслитель, «три четверти так называемой эмпирической психологии и еще большая часть так называемой «экспериментальной» психологии есть не чистая психология, а либо психо-физика и психофизиология, либо же исследование явлений хотя и не физических, но вместе с тем и не психических».[2]
Современный нам подвижник благочестия, игумен Никон (Воробьев), еще, будучи молодым человеком, интересовался вопросами психологии и даже поступал в Психо-Неврологический институт в Петрограде, надеясь там получить ответ на вопрос о сущности человеческой души. Но здесь его постигло глубокое разочарование. Окончив 1 курс, он ушел из института. А впоследствии говорил: «Я когда-то был настолько наивен, что хотел познать душу, изучая курсы психологии. Сколько глупостей делаешь в молодости, когда нет у тебя руководителя. Психология изучает вовсе не человека, а «кожу», – скорость процесов, апперцепции, память… Такая чепуха»[3]. О такой психологии можно сказать словами Апостола: Это не есть мудрость, нисходящая свыше, но земная, душевная – yucikh (психическая), бесовская – saimoniwshz (Иак. 3, 15). Она есть плод нашего падения, плод нашего умственного расстройства.
Создателем психологии как науки считают Аристотеля, написавшего сочинение “О душе” в 3-х книгах и ряд специальных сочинений: О памяти и воспоминании, О сне и бодрствовании, О сновидениях, Об ощущениях и их предметах и т. д. Вообще же, развитием психологических идей занималась больше греческая философия. Выделение психологии из философии, оформление психологии как самостоятельной науки произошло в середине XIX века. Предпосылкой становления психологии как самостоятельной науки стали идеи европейского рационализма[4]. Как целостная система философских воззрений рационализм начал складываться в новое время в результате развития математики и естествознания. Зарождающаяся научная психология стала ориентироваться на естественнонаучные принципы как на норму разумного подхода к миру. Отделившись от философии, психология приобрела качества естественнонаучной дисциплины. Из естествознания она заимствовала экспериментальный метод, по сути сыгравший решающую роль в оформлении ее как самостоятельной науки. В результате этого психология превратилась в экспериментальную, опытную науку, ориентированную на точный анализ психических явлений, подобный анализу в естествознании. С этого времени из психологии уходят такие категории, как «душа», «дух», «внутренний мир человека», «способности души». Объектами изучения психологии становятся «психика», «психические явления», «психические свойства». Психология стала пониматься как наука о психике, которая, будучи свойством высокоорганизованной материи и всего лишь «формой отражения субъектом объективной реальности»,[5] как особый «функциональный орган» присуща не только человеку, но и животным. А так как экспериментальная психологическая наука с самого начала исключила реальность душевной жизни в качестве предмета исследования, определив областью своих интересов психику и ее различные проявления, то, естественно, из описания ее исчезла собственно психическая реальность человека. Душевная, а тем более духовная жизнь человека оказалась недоступна ученым с их психометрическими методами. Из-за этого современная научная психология страдает поразительной бедностью мыслей и выводов, о чем красноречиво говорят сами работы научных психологов. Как видно, например, из слов видного ученного психолога Джемса, который не выдержал и печатно заявил: «Что касается “научной психологии” чувствований, то я предпочел бы читать словесные описания размеров скал в Нью-Гемпшир, чем снова перечитывать эти психологические произведения. В них нет никакого плодотворного руководящего начала, никакой основной точки зрения»[6]. Убожество своего содержания научная психология скрывает под вычурными, хитроумными и трудно выговариваемыми терминами, которые производят на малограмотных и полуграмотных некоторое впечатление. Оказать же существенную помощь своим чадам она не может, показывая свое бессилие.
Следовательно, не у светских профессоров психологии, и не у докторов психиатрии или невропатологии надо искать истинного познания о внутренней жизни человека. Душа, как искра вечности, не доступна наблюдению профессора психологии (не говоря уже о тех, которые вообще существование души ставят под подозрение). Об этом еще в IV веке открыто говорил преп. Макарий, названный современниками, Великим, за святую, подвижническую жизнь: «Ни мудрые своею мудростию, ни разумные своим разумом не могли постигнуть душевной тонкости, или сказать о душе, что она такое, только при содействии Духа Святого открывается и приобретается понятие и точное ведение о душе»[7]. Из слов Преподобного мы можем понять, что психология и антропология относятся к той области знания, которая оказывается недоступной для естественных наших умственных способностей.
Что такое душа? Что такое тело? Что представляют собой силы души и тела? В течение тысячелетий род человеческий приступал к обсуждению этих вопросов, усиливался их разрешить своим умом, и отступал от них, убеждаясь в их неразрешимости. Человек – тайна для самого себя. Какова причина этой тайны? – Грех. По причине греха человек лишился истинного самовозрения и самопознания. «Что обыкновенно приводится в психологиях в оправдание скудости душезнания, – говорит св. Феофан Затворник, – то должно обратить в осуждение грешной души, или в обличение ее расстройства грехом, а не в оправдание малознания души человеческой»[8]. Эту же истину подтверждает и св. Игнатий Брянчанинов такими словами: «Доколе я пребываю в падении моем, дотоле тайна-человек – пребывает для меня неразъяснимою: извращенный, пораженный слепотою и ложью разум мой недостаточен для раскрытия ее[9]. Падший человек – «ложь», т. е. образ мыслей, собрание понятий и познаний ложных, имеющие только наружность разума, а в сущности своей – шатание, бред, беснование ума, пораженного смертною язвою греха и падения»[10].
Этот недуг ума особенно заметен в философских науках. Очень ярко эта болезнь ума проявляет себя и в различных областях так называемой научной (мирской)[11] психологии. «Не может древо зло плоды добры творити» (Мф. 7; 15, 19), – сказал Христос. Падший человеческий разум – источенный сомнениями и страстями, колеблется туда и сюда, думая найти опору в ежедневно меняющихся «рабочих гипотезах», а не в Боге, неложном и неизменном Источнике всего сущего – что он может дать? Ничего, кроме плода по роду своему, такого же сомнительного, неверного, лживого, как он сам. Каков корень таковы и ветви (Рим. 11; 16), а каковы ветви, таковы и плоды (Мф. 7;19). Очевидно, что надо изменить корень, т. е. надо очистить сердце, которое является корнем существа человеческого, центром и источником жизни (Притч. 4;23). Оно есть седалище всех сил, отправлений, движений, мыслей, желаний и чувствований человека со всеми их направлениями и оттенками. Это орган Богопознания и самопознания. Но познание Бога и себя, по учению Слова Божия, достигается не изучением, а очищением (Мф. 5;8), что требует немалого подвига и подвига правильного, т.е. требует осуществления православного подвижничества.
Следуя такому ходу мыслей, можно прийти к заключению, что истинное знание психологии может быть лишь достоянием христианских подвижников. Именно это и утверждает святитель Игнатий Брянчанинов: «Наука из наук, монашество, доставляет (выразимся языком ученых мира сего) самые подробные, основательные, глубокие и высокие познания в Экспериментальной Психологии и Богословии, т. е. деятельное, живое познание человека и Бога, насколько это познание доступно человеку»[12]. Почему? Потому что в монашестве теория идет рука об руку с практикой. Этим путем от наружной деятельности, при помощи небесного света, переходят к самовоззрению и самопознанию.
Великими знатоками, глубоко изучившими душу человеческую со всеми ее свойствами и проявлениями, во все времена были святые подвижники и отцы Церкви Православной. Поколения аскетов и созерцателей выработали свое учение о человеке, основанное на внутреннем самоуглублении, на изучении своего сокровенного мира души. Некоторые из них как бы нарочно избирали преимущественным, а иногда даже исключительным делом своей жизни – наблюдение самых тонких и сокровенных движений человеческого духа и достигали в этом отношении поразительных успехов и плодов. Об одном из них замечательный знаток святоотеческой литературы, преосвященный Филарет Черниговский писал: «Святый Исаак (Сирианин) всю жизнь свою посвятил уединенному изучению души своей, и ничьи поучения не исполнены таких глубоких психологических сведений, как поучения святого Исаака»[13].
Святые Отцы в совершенстве изучившие не только поверхность души, но и саму суть ее, являлись носителями, говоря обыденным языком, житейской психологии. Каждый из нас своего рода житейский психолог. Конечно же, люди различаются в плане психологической зоркости и житейской мудрости. Одни весьма проницательны, способны по едва уловимым движениям (выражению лица, взгляда, позе) проникнуть во внутреннее состояние человека. Другие менее чувствительны к внутреннему состоянию собеседника. Богатый психологический опыт дает пастырская практика, наблюдение за своей внутренней жизнью, борьба со страстями, постоянное внимание к себе и трезвение, т. е. все то, что имели Св. Отцы – аскеты, подвижники и чему учили других. Следствием опыта долгой борьбы со страстями, по правилам аскетики и изучение душевных состояний, является проницательность, переходящая в прозорливость, когда по некоторым движениям, по лицу, по отдельным словам, по психической атмосфере, создаваемой человеком, можно узнать о его духовном состоянии. «Совершенно очистившийся от страстей, видит даже душу ближнего, – говорит Св. Иоанн Лествичник, – хотя не самое существо ее, но в каком она находится устроении и каковы ее расположения и чувствования»[14].
Следовательно, можно сделать заключение, что одним из исчерпывающих руководств по истинной и опытной психологии человека являются творения Святых Отцов. Сама наука наблюдательной психологии, пытающаяся познать душу путем внешних опытов, найдет здесь целую сокровищницу огромного разнообразнейшего внутреннего опыта, в котором никакому лабораторному физиологу и психологу не превзойти глубоких сердцеведцев: Макария Египетского, Иоанна Лествичника, Исаака Сирина и других. Загадочная природа наших чувств, желаний, страстей и воли, в их так называемом естественном, а по-христиански, греховном состоянии разоблачается здесь с изумительной полнотой и точностью. Святоотеческая психология отличается от психологии научной своей живостью, динамичностью. Она рассматривает в широком масштабе все явления приснодвижущегося духа, борющегося со своими страстями. Святоотеческая психология – это откровение новой жизни. Это проникновение во все уголки и глубины человеческого духа, что не под силу никакому психологу со всеми его тонкими инструментами. Вот к каким источникам самопознания нужно нам обратиться, чтобы почерпнуть в них ту «живую воду», которая могла бы оживить ослепленные грехом внутренние очи и восстановить внутренний слух.
Коржевский В. Н. Преподаватель Тобольской Духовной семинарии
[1] Св. Феофан Затворник. Начертание христианского нравоучения. Ч. I. М., 1994. – С. 254.
[2] Франк С. Л. Душа человека: Опыт введения в философскую психологию. YMCA–PRESS. 1964. – С. 16.
[3] Никон Воробьев, игум. Нам оставлено покаяние. Письма. М., 1997. – С. 328, 22.
[4] Рационализм (от лат rationaleis – разумный, ratio – разум), философское направление, признающее разум основой познания и поведения людей.
[5] Философский энциклопедический словарь. 2-е изд. М., 1989. – С. 252.
[6] Джемс У. Психология /Под ред. Л. А. Петровской. – М.: Педагогика, 1991. – С. 274. Курсив
[7] Св. Макарий Египетский. Духовные беседы. Бес. 49. Репр. изд. М., 1994. – С. 312.
[8] Св. Феофан Затворник. Начертание… С. 254. Он же сказал далее определенно, что «человек в греховном состоянии не знает своей души и знать не может». (Там же. С. 256).
[9] Св. Игнатий Брянчанинов. Слово о человеке. С. – Пб., 1995. – С. 8 – 9.
[10] Св. Игнатий Брянчанинов. Собрание писем… С. 42.
[11] Или иначе светской. Понятие «светское» является синонимом лат. saecularis (секулярный – светский, мирской). Секуляризация понимается как высвобождение от религиозного влияния всех сфер жизнедеятельности общества и личности. «Светское» принято рассматривать в смысле «безрелигиозное». Термин “научная психология” здесь употребляется в таком же смысле.
[12] Св. Игнатий Брянчанинов. Аскетические опыты. Т. 1. М.: Правило веры, 1993. – С.478.
[13] Филарет (Гумилевский), архиеп. Историческое учение об Отцах Церкви. Т. 3. М.: 1996. – С. 135.
[14] Преп. Иоанн, игумен Синайской горы. Лествица. Сл. 26, 92. М.; 1992. – С. 192.
Скачать статью в формате PDF >>>
