Эта статья написана ещё до того, как будет известен окончательный приговор суда по делу В.В. Грозова, которое было сфабриковано по внутреннему заказу епархиально-бюрократического лобби на основе доносов и жалоб, которые поступили в Минскую епархию и другие инстанции от его завистников, недругов и недоброжелателей, имена которых сегодня уже известны.

Собственно, сам приговор уже не имеет принципиального значения, будь это реальный срок или условный с освобождением в зале суда с учётом 20 месяцев под следствием, что наиболее вероятно из материалов уголовного дела, которое буквально рассыпалось после показаний митрополита, поскольку умышленно лепилось из грязи, в которую нужно было облекать личность В.В. Грозова.  

Это сейчас не столь важно по той причине, что самый главный обвинитель Грозова от лица Церкви – Патриарший Экзарх всея Беларуси – митрополит Минский и Заславский Павел публично покаялся и принёс свои извинения, признав большой ошибкой всё случившееся:

– «Не вижу оснований, что бы были суровые меры в отношении Владимира Всеволодовича. Прошу суд услышать нас и освободить его… Не вижу в нем какого-то умышленного врага.»

– «Мы с ним, в общем-то, не враждовали. Я у него попросил прощения, когда он находился в изоляторе. И сегодня я у вас прошу прощения, Владимир Всеволодович.»

– «Если бы я сегодня не выступил, то всю оставшуюся жизнь жил бы с камнем на сердце.»

Именно эти слова митрополита в суде и дали всем ясно понять то, что Грозов фактически на 95% не виновен в том, что ему было инкриминировано изначально в 124 томах уголовного дела, нарытых по заказу, а если и был виновен, так только в неуплате в полном объёме таможенных пошлин на транспорт, который поступал в издательство, как по договору безвозмездной помощи, так и частично приобретённый Грозовым, но опять же для нужд издательства и Церкви, а не для себя лично, как это пытались представить обвинители.

Для всех тех, кто знал В.В. Грозова много лет и сотрудничал с ним, изначально не было сомнений в том, что он выступает в роли крайнего и заложника всей епархиально-бюрократической системы, для которой его инициативы и масштабы работы представляли серьёзную опасность, поскольку напрягали всю епархиальную систему, заставляя ломать некоторые стереотипы и интенсивно работать.

В этой связи для всех, кто знаком с деятельностью Издательства Белорусского Экзархата, уже не возникает вопроса о том – всё случившееся с Грозовым это «досадное недоразумение» или всё же вырвавшаяся наружу системная болезнь Церкви, которая обросла за последние 25 – 30 лет властной и коррумпированной бюрократией, борющейся за власть и контроль за всеми направлениями церковной работы и финансовыми потоками внутри Церкви.

Четыре года тяжб, противостояния и борьбы за Божью правду всего коллектива издательства, РУВПО и программы «Семья-Единение-Отечество» с епархиальным лобби как-то не дают оснований и повода для внезапного «озарения» и «прозрения» митрополита, а говорят о том, что на протяжении этих долгих лет пока длилось обанкрочивание и разграбление крупнейшего Издательства Белорусского Экзархата, программы, фонда и центра Сёмково, у главы БПЦ очень медленно шло осознание реальности и понимание всей запущенности ситуации в Минской епархии.

Есть все основания полагать, что осознание личной ответственности за всё случившееся возникло у митрополита только тогда, когда ситуация достигла критического уровня обвала всей церковной работы по всем направлениям, включая информационное, миссионерское, духовно-просветительское, издательское, образовательное и др., когда жалобы на епархиальную коррупцию и бюрократию потекли уже не ручейком, а потоком.

Вероятно только в этой кризисной ситуации и произошло понимание митрополитом того, что епархиальная бюрократия, расправившаяся его руками с Грозовым, его штабом и всеми начинаниями, без зазрения совести и его самого принесёт в жертву и сделает единственным виновником всего случившегося в БПЦ. В этой ситуации у митрополита Павла просто не было иного решения, кроме публичного покаяния.

Трудно и не совсем корректно судить об истинных мотивах этого публичного покаяния митрополита, но сам факт его вынужденности в данной ситуации очевиден, особенно, если учесть целый ряд вопросов без ответа, вытекающих из всей логики действий Минской епархии:

1. Почему не сохранили ни одного из направлений работы фонда и программы ?
2. Почему солгали активу программы, что планируется развитие её в дальнйшем?
3. Почему быстро убрали из издательства всех соратников Грозова ?
4. Почему не воспользовались для сохранения издательства и движения опытом актива и штаба программы?
5. Почему объявили врагами церкви и развернули травлю на всех руководителей направлений программы, фонда, РУВПО ? 
6. Почему допустили развал уникального творческого и соборного коллектива издательства ?
7. Почему закрывали глаза на методическое обанкрочивание и разграбление всех активов издательства, фонда и программы (недвижимости, транспорта, оргтехники и пр) ?
8. Почему игнорировали письменные обращения в епархию от руководителей направлений ?
9. Почему главный заказчик этой грязи и клеветы протоиерей Николай Коржич до сих пор не понёс никакой ответственности ?
10. Почему допустили закрытие крупнейшего в г. Минске магазина православной литературы, перепрофилирование и фактически присвоение его Николаем Коржичем (на приход) Дома православной книги в центре Минска ? 
11. Почему ни в одном православном СМИ спустя неделю после публичного покаяния нет ни слова о процессе и т.д. ?

Эти вопросы без ответов убедительно наводят на мысль о том, что случившееся – это далеко не «досадное недоразумение», а системная болезнь Церкви бюрократией и коррупцией, – теми самыми, которые развалили в своё время СССР и которые можно назвать системой авторитетов и круговой поруки, когда компетентность главы Церкви, по аналогии с генсеком ЦК, даже не имеет значения, поскольку все вопросы решают внутренние бюрократические кланы, обладающие огромными связями с властными полномочиями, а глава Церкви только формально подписывает и озвучивает принятые не им решения.

Собственно, именно так со слов митрополита и родилось ходатайство о возбуждении уголовного дела.

– «… мне говорили, что будут проблемы у Экзархата, что организацию засудят, если не возбудить дело. В том числе так говорил следователь.

И я подписал ходатайство о возбуждении уголовного дела.»

Этот неуклюжий ответ не оправдывает всего случившегося, а только подтверждает всю степень дезориентации митрополита и оторванности от реальной жизни. Но с церковной точки зрения ужаснее всего в этой ситуации другое – не прибегание к соборности и соборному мнению епископов для принятия внутреннего решения и внутреннего разруливания ситуации без вынесения её на светский суд.

Вот это уже грубый акт нарушения канонов православия и не соблюдение постановлений Антиохийского Собора и посланий апостола Павла, который категорически запрещает выносить церковные дела и отношения на суд мирской, как суд «неверных», не владеющих основами церковных отношений.

– «Разве не знаете, что мы будем судить ангелов, не тем ли более дела житейские? А вы, когда имеете житейские тяжбы, поставляете судьями ничего не знающих в Церкви» (I Кор. 6. 3-4).

– «К стыду вашему говорю: неужели нет между вами ни одного разумного, который мог бы рассудить между братьями своими, но брат с братом судятся и при том пред неверными» (I Кор. ст. 5-6);

12-е  Правило Антиохийского Собора, налагающего невозможность прощения тому архиерею, который игнорируя высший церковный суд, обращается за разрешением спора к царю (главе государства) и суду мирскому.

В этой связи самое горькое послевкусие от всего случившегося состоит именно в том, что с подачи митрополита, ставшего заложником клановых игр, вся внутрицерковная кухня в самом неприглядном её виде стала достоянием общественности.

В этой связи возникает другой резонный вопрос – а почему митрополит не зрит сердце своего окружения и окружает себя не воинами духа, веры и благочестия, а менеджерами, предпринимателями и бюрократами в рясах и без, которые под прикрытием института Церкви проворачивают свои дела, создают свои империи и заботятся о личном благе и благосостоянии, считая своё благо церковным ?

В условиях этой поразительной слепоты и неумения разбираться в людях, когда борцы за правду Христову подвергаются гонениям, а лжецы и клеветники выглядят героями – обличителями, как нельзя уместны слова святителя Игнатия Брянчанинова, который говоря о последних временах, писал:

«Противники антихриста сочтутся возмутителями, врагами общественного блага и порядка, подвергнутся и прикрытому и открытому преследованию, подвергнутся пыткам и казням» (Св. Игнатий Брянчанинов, Отечник, Т.6)

Это как раз тот самый случай, когда принципиальный, несгибаемый и сильный духом человек – В.В. Грозов, по поручению прежнего владыки Филарета, стал на защите интересов Церкви и на пути у поднимающей голову системы епархиальной бюрократии, коррупции и либерального прозападного лобби.

На суде стало известно, что вся деятельность Грозова на фронте социального служения была инициативной исключительно митрополита Филарета, который понимая свою физическую слабость и душевность, которой активно пользовались некоторые приближенные, включая личного секретаря Н. Коржича, и дал Грозову генеральную доверенность от имени всей Белорусской Православной Церкви на полное представление её интересов и деятельность, как гаранту и твёрдому человеку, которого нельзя перехитрить или обмануть, но епархиальная система нашла-таки способ его дискредитировать и на 4 года выбить из строя.

Нельзя сказать, что именно конфликт В.В. Грозова и бывшего личного секретаря владыки Николая Коржича, который фактически был управляющим БПЦ, был причиной случившегося, но все соратники Грозова хорошо помнят последнюю его фразу, которую он сказал после получения известия о снятии:

– «попомните моё слово, Дом православной книги заберёт себе Николай Коржич».

Так оно и случилось и эта пророческая фраза Грозова проливала свет на то, что в экономическом плане у совершенно конкретных лиц внутри Церкви был совершенно конкретный интерес и аппетит к масштабам и проектам издательства.

Я своими глазами видел ту уникальную личную доверенность от митрополита Филарета Грозову, о которой знал достаточно узкий круг лиц.

Возможно этот эпизод и не столь важен, но он проливает свет на мудрость и дальновидность владыки Филарета, который понимая начинающийся рост либерализма, экуменизма и коррупции, искренне хотел укрепить Белорусскую Православную Церковь и ключевые направления её работы (миссионерское, социальное, духовно-просветительское, образовательное и др.) именно такими твёрдыми и несгибаемыми личностями, как Грозов.

Вот почему с точки зрения христианского благочестия, кроме извинения перед Грозовым, извинение должно быть и перед всем соборным коллективом Издательства Белорусского Экзархата, который был обесчещен, разрушен и рассредоточен, а также коллегам и соратникам Грозова, которые с подачи епархиального лобби были объявлены врагами БПЦ (К.В. Яцкевич, С.А. Куницкая, Ю.Э. Краснов, М.И. Хасьминский и др.).

Если реально и трезво оценивать всё то, что сделал за эти 4 года митрополит Павел для БПЦ, то эта деятельность сведётся не к созиданию, а преимущественно к разрушению всего наследия митрополита Филарета и будет подобна тяжёлому катку или бульдозеру, который прокатился по Церкви, снося и прессуя всё то, что оказалось у него на пути.

Именно так прошёлся митрополит по всем тем инициативам и начинаниям своего предшественника, практически полностью уничтожив тот дух соборности, искренности, служения, доверия, открытости, который укреплял митрополит Филарет, заменив его душком казёнщины, формализма, бюрократии и экономической «эффективности», которая и вылилась в ту самую коррупцию и клановость, которые стали управлять и манипулировать самим митрополитом.

Главной стратегической, а точнее духовной ошибкой митрополита Павла можно считать именно то, что придя на служение в Беларусь, он изначально стал оценивать ситуацию через призму «менеджмента» одним рациональным рассудком при наглухо закрытом сердце.

Именно этот его системный взгляд на ситуацию в Церкви с позиции высшего церковного «менеджера» и «кризисного управляющего», который пришёл наводить хозяйственный порядок после прежнего митрополита, и не позволил ему разобраться в реальном раскладе сил, чтобы сделать ставку не на прежнюю епархиальную бюрократию, которая образовалась в период единоличного управления БПЦ протоиереем Николаем Коржичем, а на новую нарождающуюся церковно-общественную силу и движение в лице несущего послушание Грозова.

В данной связи, пытаться искать кого-то одного виновного в случившемся совершенно бесполезно. Подлинной причиной случившегося в системном смысле можно считать неизбежный конфликт двух принципиально разных подходов к управлению церковью – старого, отживающего и уходящего консервативно-бюрократичного подхода и нового, творческого, открытого и общинно-деятельного подхода к духовно-просветительской и миссионерской работе.

По сути это извечный конфликт смены эпох или уходящего старого и рождающегося нового, который имел место в Церкви ровно 100 лет назад.

В этом ракурсе очень серьёзным недостатком и стратегической ошибкой Церкви можно считать «хроническое» недоверие к тем братьям и сестрам во Христе, кто несёт своё послушание, но не имеет облачения и сана и вместе с тем «слепое» доверие только своим людям, вне зависимости от компетенции. Это уже не соборность и не принципы христианства, а формализм и проявление корпоративно-имперской идеологии.

Я не могу не вспомнить той грустной ситуации, когда нас – бывших руководителей основных направлений программы «Семья-Единение-Отечество» – меня, Ю.Э. Краснова, С.А. Куницкую, О.Н. Лепешенкова и др. пригласило для знакомства в 2014 г. сразу после снятия Грозова т.н. новое руководство Издательства Белорусского Экзархата и программы в лице иерея Алексея Кондрашова (33 года), иерея Андрея Ломакина (25 лет) и дьякона Ивана Лященко (28 лет)*, которые непонятно каким решением и были назначены ответственными.

* возраст и сан на момент встречи 2014 г.

Мы – люди, которым уже за 50 лет, которые прошли через многие жизненные трудности и испытания, каждый со своим личным багажом знаний, опыта и наработок, создавшие с нуля свои направления духовно-просветительской и миссионерской работы в рамках программы «С-Е-О», объездившие с программой почти всю Беларусь и посетившие многие епархии, благочиния и приходы, пришли даже не на приём, а на допрос к трём молодым юнцам в рясах, которые должны были по распоряжению митрополита Павла вразумлять нас, наставлять и контролировать, как заблудших, порочных и неверных Церкви соратников Грозова. Все 4 года мы достойно несли это тяжкое ярмо клеветы и презрения с подачи всего нескольких человек.

Вот такое понимание церковного «менеджмента» мы увидели тогда в издательстве от которого первое время у нас у всех был шок от осознания уровня той некомпетентности и вакханалии, которая сейчас начнётся, поскольку никто из наших «контролёров – надзирателей» от Церкви не был вообще в курсе той темы, которую ему предстояло курировать и контролировать. В этой связи вопрос банкротства издательства и программы был лишь вопросом времени. Все наши стремления и желание помочь новому руководству были отвергнуты на корню по недоверию.

Любопытно, что за направлением Православной психологии был поставлен надзирать молодой дьякон Иван Лященко, который довольно быстро понял все преимущества и перспективы этого направления и стал активно подминать его под себя, как перспективный фронт работы.

При этом никаких контактов с нами, как инициаторами создания в 2012 г. в рамках программы С-Е-О клуба, Минской школы православной психологии и разработчиками курса «Основ православной психологии» (получившего положительные отзывы известных ученых и богословов) – он не стал поддерживать, а посчитав себя единственным на это «уполномоченным» лицом, стал пытаться самостоятельно его двигать в том формате, который только дискредитировал это направление.

Более того курс и его создатели неоднократно подвергался нападкам и оклеветанию лицами никогда ни изучавшими и ни посещавшими его. Вот один из недавних примеров отношения к нам: на последней традиционной крупнейшей православной ярмарке «Вербный кирмаш» с просветительской программой в последнюю были вписаны выступления и консультирования православных психологов из команды В.В.Грозова (естественно, с именами), на которые успело записаться весьма большое количество посетителей выставки. Но после того, как «наверху» обратили внимание на эти мероприятия и их участников, за час до начала, они были запрещены, вызвав непонимание и разочарование и у организаторов выставки и у гостей.

Но мы ни отчаивались, мы стучались во все двери Минской епархии, писали письма на имя митрополита от своих направлений. Я лично написал и сам же доставил в епархию 3 письма по направлению Православная психология с изложением структуры и плана направления, важности его и перспектив, а также просьбы помощи с духовником и помещением.

Мы нашли и священника в сане протоиерея с высшим психологическим образованием, который был готов окормлять и развивать курс от лица Церкви, но в ответ та же полная тишина и игнорирование.

Как нам пояснили позднее, все мы попали в чёрный епархиальный список «неблагонадёжных», как бывшие соратники Грозова. Именно поэтому к нам был применён режим полного игнорирования.

К слову, очень любопытно решалась на уровне Минской епархии судьба самого учебного курса «Православная психология», который вначале был введен как профессионально-ориентированный модуль отделения катехизаторов из Минского духовного училища, а потом и заморожен.

Как выяснилось, тем единственным лицом, которое решало судьбу данного курса в БПЦ, был…

…всё тот же протоиерей Николай Коржич, личное мнение которого было в Церкви самым весомым для всех и митрополита в частности. Как пояснил мне отец Иоанн Задорожин после вывода курса из структуры Минского духовного училища:

– «если вы договоритесь с отцом Николаем, вы будете работать и у вас не будет никаких проблем». 
И мы, конечно же, предприняли попытку поговорить с отцом Николаем, зная заранее, что именно он и был главным заказчиком от лица епархии по делу Грозова.
После многократных звонков, отец Николай назначил мне встречу по месту его службы – в приходе Благоверного князя Александра Невского на военном кладбище, где в настоящее время идёт масштабная реконструкция старых надгробий с заменой на европлиты.

То, что у нас произошло, трудно назвать разговором или диалогом, поскольку это был знакомый уже форменный допрос по всем эпизодам, включая глубоко личные, причём, сугубо на «ты», хотя я старше отца Николая на 12 лет:

– Кто твой духовник? 
– Сколько их было у тебя за всё время ? 
– Кто может дать тебе рекомендацию из священства ? 
– Как часто ты исповедаешься и причащаешься ? 
– Где ты исповедаешься и причащаешься ? 
– Кто может это подтвердить устно и письменно ? 
– Чем ты занимался у Грозова ?
и т.д. и т.п.

По итогу этого «допроса» отцом Николаем, мне было предложено подготовить подробный бизнес-план проекта «Православная психология» на базе Дома православной книги с распечаткой самого учебного курса.
В течение двух недель бизнес-план, включавший кризисную службу, был подготовлен, курс распечатан и передан отцу Николаю.

Изучение им материалов заняло больше месяца, в итоге через месяц отец Николай предложил в очередной раз встретиться. На встрече он сказал, что направление, курс и бизнес-план ему понравились, но для их реализации есть одно но…

Он может их одобрить и благословить только при двух условиях, если я оставлю основную работу и полностью перейду к нему в подчинение в качестве личного помощника – секретаря, главной задачей которого будет вначале не курс, а работа с документами по снятию с баланса помещения Дома православной книги, разработке плана его реконструкции и содействие в осуществлении кап. ремонта и прочих работ. Только при этом условии мы сможем претендовать в перспективе на возможность использования площадей ДПК под нужды учебного курса.

Вторым условием отца Николая было то, что учёба должна начинаться не в ДПК, а на его приходе с приношения и молитвы и только потом учащиеся должны идти в помещение ДПК. Это было откровенно невыполнимое и отчасти абсурдное требование к нам и учащимся.

Вот такие условия были выставлены нам отцом Николаем Коржичем для возможности развития курса. Мы пришли к выводу, что согласие с этими условиями будет означать предательство лично Грозова, его дела и коллег из издательства, которые всеми силами отстаивали имущество и помещения Дома православной книги. В итоге, я вынужден был отказать отцу Николаю, после чего курс был фактически заморожен.

Позднее отец Николай нашёл себе помощника из числа выпускников нашего курса и к настоящему времени помещение Дома православной книги уже оформлено на его приход, как и предрекал Грозов.

Аналогичная судьба была и у всех прочих начинаний, направлений и инициатив Грозова из которых наиболее всего пострадало информационное и духовно-просветительское направление, занимавшее активную позицию в противостоянии либеральным ценностям и потребительской западной идеологии.

В настоящее время данное направление работы Церкви полностью курирует всё то же либеральное лобби и назначенцы отца Николая в лице иерея С. Лепина, откровенно поддерживающего прозападных националистов и его единомышленника, заместителя председателя Синодального миссионерского отдела, 24-летнего иерея А. Кухты, пытающегося продвигать собственный экспериментальный блог-проект.

Этот эпизод приведен именно для того, чтобы показать всю степень субъективизма, предвзятости и внутрицерковной коррупции, когда церковью фактически управляет не митрополит, не соборность и не здравый смысл, а серые кардиналы, причём, в личных интересах.

Как бы то ни было, но нужно честно признать, что с устранением Грозова, Церковь сама по сути разрушила и утратила в лице издательства и программы «Семья-Единение-Отечество» фактически единственный мост и инструмент взаимодействия с обществом, в результате чего оказалась в самоизоляции и отрыве от общества и его наиболее прогрессивных сил – молодёжи, научной общественности и интеллигенции.

Это пожалуй, самая гибельная и стратегическая ошибка митрополита – не способность оценить возможности такого мощного инструмента влияния на общество, индивидуальное и общественное сознание, как республиканское церковно-государственное духовно-просветительское движение, поддержанное наукой, молодёжью и творческой интеллигенцией.

К большому сожалению в настоящее время БПЦ практически ушла со всех общественно-политических фронтов и направлений работы, в которых неизменно лидировала 5 – 6 лет назад и обособилась, уступив на этом фронте место другим религиям и конфессиям, а также международным фондам. 
Эта ситуация, подогреваемая фактами полной безнаказанности и открытой коррупции в церковной среде, чревата в ближайшем будущем значительной дискредитацией Православной Церкви в Беларуси (естественно, при содействии внутренних и внешних антиправославных сил) с усугублением утраты доверия как со стороны государственной власти, так и населения в целом, что и имело место ровно 100 лет назад, когда образ священника-пастыря был заменен в общественном сознании на образ «попа-прохиндея».

В данной связи БПЦ, кроме наведения внутреннего порядка силами духовных и бескомпромиссных людей, требуются срочное восстановление социального авторитета и служения, а также всех потерянных связей с обществом, посредством занятия утраченных передовых позиций на фронтах миссионерской, образовательной, воспитательной и духовно-просветительской работы. Всё это возможно только с восстановление доверия и соборного сотрудничества с мирскими инициативами, аналогичными патриотическому движению и программе «Семья-Единение-Отечество».

Восстановление пошатнувшихся позиций Церкви в белорусском обществе, явно притормозившее духовное возрождение народа, нужно начинать не с столько с финансовых вопросов, сколько с  кадровой  дисциплины,  укрепления благочестия и возрождения в самой Церкви святоотеческого духа аскезы и богослужебного благоговения.  Простому священству сегодня нужен глоток свободы от рабства епархиально-клерикальной  бюрократии и тирании, которая заблокировала  и парализовала  своими коррумпированными связями весь  церковный  организм.  Кто и какими силами  будет  чистить “авгиевы  конюшни”  епархиальной бюрократии –  отдельный  вопрос.

Глядя  на  усиливающееся  противостояние  РПЦ  с  Константинополем  и  поместными  церквями,  не  сложно понять, что  это стало  закономерным итогом  неграмотной   идеологической  и  кадровой  политики,  приведшей  к  омирщению  церкви и расцвету  в епархиальных  структурах коррупции и  бюрократии.  В  этой  связи  ситуация  с  В.В. Грозовым  –  это не  частность, а  отражение  общей  проблемной  картины  в  РПЦ, касающейся и  проблем  с  “Софрино”  и  Е. Пархаевым.

Как это ни прискорбно  слуху  и сердцу   каждого верующего, но церковный организм  стоит на  пороге  большого  реформирования.  Этот  организм, состоящий сегодня из 15 поместных церквей, обладающих разным статусом, включая и автономию и автокефалию, в чём-то очень похож на устройство СССР в канун перестройки 1988 г., когда перед началом парада суверенитетов в СССР также входило 15 республик.

Параллель эта, может, и не самая прямая, но логика нынешних церковных тяжб РПЦ и Константинополя, связанная с началом парада «духовных суверенитетов», очень напоминает начало процесса распада СССР со всеми вытекающими индульгенциями и имущественными тяжбами.

Если переносить логику распада СССР на церковный метаорганизм, который уже частично  утратил высокий дух былой соборности и представляет собой сегодня в основной массе преимущественно социальный, идеологический, административно-хозяйственный и коммерческий институт, то главным предметом церковных притязаний, вне сомнений, выступают экономические отношения.

Проще говоря, по мере омирщения церкви и  её  сращивания  с политикой и экономикой, социально-экономические и политические интересы всё сильнее начинают довлеть над религиозными и духовно-нравственными.  В условиях нарастающего глобального кризиса, действительно, финансово-хозяйственная и правовая независимость церквей становится важнее былой соборности и единства и в этом отношении логика парада «духовных суверенитетов» почти идентична логике  суверенитетов национальных и экономических  начала  90-х, к сожалению, конечно…

Что же остаётся в свете этой логики национальных и духовных суверенитетов Беларуси ?

А остаётся как и прежде, метаться меж двух огней – между теряющимся на глазах единством с РПЦ и стремлением к национальной “духовной суверенности”, подогреваемой сегодня либеральным лобби в Минской епархии, оппозиционным духовенством, составляющим уже более половины в БПЦ и западным христианством, которое видит в этом удачный момент для вытеснения из Беларуси исконного (святоотеческого) православия и его замены на либерально-экуменические и более формальные западные формы христианства (католицизм, протестантизм и др.).

Как это ни парадоксально, но разрушение единства с РПЦ в Беларуси сегодня происходит не столько внешними силами, сколько силами самой БПЦ в лице коррумпированной епархиальной бюрократии и омирщённого духовенства, которому стал чужд дух подлинной аскетики, нестяжательности и подвижничества…

В этой связи можно смело полагать, что вслед за украинской и абхазской автокефалиями, беларуская  не за  горами  и  уже на очереди…

Именно по  этой причине  сегодня, как никогда, Церкви нужны такие люди, как В.В.Грозов, способные рождать и бескорыстно, самоотверженно и подвижнически двигать инициативы, сплачивать и вести за собой наиболее активных и самоотверженных верующих людей. Церкви нужны фундаментальные перемены.

Есть подспудное ощущение, что ситуация с В.В.Грозовым была попущена высшим Промыслом именно для обнажения реального положения и состояния дел в Церкви, но не для её очернения и дискредитации, а начала большой работы по изменению сложившейся ситуации.

Владимир Всеволодович, мы ждём Вашего скорейшего возвращения и молимся за Вас.

Бывший исполнительный директор фонда и члены штаба программы «Семья-Единение-Отечество»