Учение отцов о христианском совершенстве нельзя считать отдельным учением, поскольку это лишь часть учения отцов о трёх состояниях человека телесном, душевном, духовном (падшем, естественном, сверхъестественном), касающаяся духовного состояния как высшего и сверхъестественного.
Проще говоря, христианское совершенство – это духовное состояние человека, который полностью освободился от страстей, пройдя ступени телесности (психофизиологии) и душевности (религиозно-нравственного определения), и достиг состояния духовности, прикоснувшись ещё при жизни к высшей форме т.н. бесплотного бытия, как «нового» духовного человека, который полностью обновился во Христе, став небожителем (духом) и «новой тварью» ещё при жизни.
«Итак, кто во Христе, (тот) новая тварь; древнее прошло, теперь все новое.» (2 Кор. 5;17)
«Новая тварь» – это и есть полностью обновлённое состояние духовного совершенства души во Христе, которая полностью преобразилась или буквально заново родилась «новым» человеком, как обитателем горнего мира или мира божественных энергий и созданий.
«И душа, принимая в себя небесное семя, до тех пор, пока не родит, терпит скорбь, подвергаемая многоразличным искушениям; а когда она родит, то есть станет совершенной, радуется радостью постоянной и неизреченной, потому что родился небесный и новый человек в горний мир.» (Преп. Макарий Египетский, Собрание рукописей, Духовные беседы, Беседа 52, 3)
Собственно всё христианское подвижничество, как форма веры совершенной, на основе отречения от мира, покаяния и духовно-аскетических практик поста, молитвы, трезвения и умного делания, на протяжении всей жизни человека до самой кончины и преследовало изначально задачу достижения духовного совершенства в виде полного преображения в «нового» духовного человека.
«А теперь вы отложите все: гнев, ярость, злобу, злоречие, сквернословие уст ваших; не говорите лжи друг другу, совлекшись ветхого человека с делами его и облекшись в нового, который обновляется в познании по образу Создавшего его (Бога).» (Кол. 3:8-10)
Решение данной сверхзадачи создания ещё при жизни собственного духовного «двойника», как «нового» духовного человека, способного к самостоятельному существованию во всей полноте личности, можно считать высшим достижением человека на земле из всех возможных, которого удостаивались лишь считанные подвижники, достигавшие столь запредельных высот совершенства и святости.
Подобные примеры духовного совершенства через «раздвоение» человека ещё при жизни известны в разных религиях, включая и христианство. Вместе с тем, данный уровень духовного совершенства, как результат аскетических сверхчеловеческих усилий над собой, в настоящее время для большинства простых верующих, исповедующих формально-обрядовый подход к вере, уже практически недостижим.
Именно по этой причине данный уровень духовного совершенства в настоящее время в массовой религии практически отсутствует, являясь достоянием лишь отдельных подвижников, монахов отшельников и исихастов, практикующих древние практики веры совершенной на основе умной молитвы и умного делания, т.е. делания духовного ума.
Данное обстоятельство служит объяснением того, почему высота планки понимания духовного совершенства в настоящее время в массовой религии очень сильно занижена и опущена до уровня нравственного благочестия и гражданской добропорядочности.
Это связано именно с тем, что для современного прагматично мыслящего человека, живущего в динамичном мире потребления, цифровых технологий и искусственного интеллекта, духовно-аскетический подвиг отречения от мира и подвижничества по древней традиции святых отцов стал и физически и ментально (когнитивно) практически невозможен.
«Кто желает совершенства, тот пусть изберет странническую (аскетичную и отшельническую) жизнь. В ней он найдет совершенство и познает путь к совершенству» (Преп. Ефрем Сирин, Творения, Ч. 5, 292).
«Совершенства не вдруг достигают люди, и то разве трудами, скорбью, великим подвигом» (Преп. Макарий Египетский, Добротолюбие, Т. 1, 265).
Альтернативной строгого духовно-аскетического подвижничества и умного делания в наше время стало достижение этического или нравственно-этического совершенства, т.е. образованности, культурности, интеллигентности, законопослушности и гражданской добропорядочности, что и стало в массовом сознании символом подлинной «духовности» и подлинного «духовного совершенства».
Несмотря на всё несоответствие нравственного совершенства человека и духовного, которое превышает любые рациональные понятия и представления, нравственное совершенство настолько сильно укоренилось в общественном и религиозном представлении, как олицетворение подлинной «духовности», что полностью вытеснило все представления о совершенстве в святоотеческом понимании.
К слову, святоотеческое представление о совершенстве тем и отличалось, что брало за основу сугубо духовное или энергийное представление о «новом» человеке, как духе, образованном Духом (Логосом, Словом или духовным Смыслом), а не материей (веществом).
«Совершеннейшие бывают совершенными потому, что образует их Дух или Слово (т.е. энергия, а не материя и плоть)» (Свят. Григорий Богослов, Творения, Ч. 5, 69).
Вместе с тем, в самой религиозной традиции понятие совершенства духовного очень тесно перекликается с понятием святости. Можно сказать, что сам чин святости в православной культуре и традиции предполагает достаточно высокий уровень совершенства в виде единства духа человека с Духом Божьим.
«Святость есть единство человека с Духом Господним» (1Кор. 6:17).
При этом любопытно то, что чёткие критерии определения этого единства в православии отсутствуют и потому единство это понимается в довольно широком диапазоне телесно-душевно-духовных состояний и может носить форму, как общей благоговейной веры в Бога, так и проявлений подлинной благодати, сверхъестественности, чудотворения и самого глубокого познания Бога – Троицы.
Проще говоря, сам чин святости в православии предполагает довольно широкий диапазон разных видов душевно-духовных совершенств, поэтому к святым людей очень часто причисляли (канонизировали) не только за абсолютную полноту совершенства духовного, а в том числе и за отдельные выдающиеся заслуги, особый вклад, а также высокие морально-нравственные и душевные качества.
Именно по этой причине в православии применительно к канонизации принят принцип множественности ликов святости и речь идёт о разных категориях и степенях духовно-нравственных совершенств святых, среди которых: пророки, апостолы, святители, преподобные, благоверные, бессребреники, блаженные, юродивые, чудотворцы и т.д.
Проще говоря, в православии отсутствует жёсткая привязка состояния совершенства именно к высшему духовному совершенству, как сугубо благодатному состоянию «нового» духовного (обоженного) человека. Этим обстоятельством и объясняется то, что среди православных святых можно найти и несовершеннолетних, т.е. лиц явно не достигших всей полноты когнитивной и душевно-духовной зрелости (благоверный царевич Дмитрий Углицкий), а также священномучеников и убиенных за веру (Константин Богоявленский, Сергей Флоринский, Пётр Корелин* и др.), которые как бы не отличались при жизни какой-то особой «сверхъестественностью» и «благодатностью», но демонстрировали перед лицом смерти высокие волевые и морально-нравственные качества.
* священник Пётр Корелин был утоплен большевиками.
Данное обстоятельство косвенно отражает ту общую негативную тенденцию в мировой религии, которая связана с катастрофическим снижением (падением) планки духовной требовательности к святости и духовному совершенству.
Данная тенденция к снижению планки требовательности носит устойчивый характер ещё с первых веков христианства и связана с глубоким страстным разложением всего человечества и каждого человека в отдельности. Именно по этой причине те критерии и параметры духовного совершенства, которые были совершенно реальными и достижимыми для первых христиан, для современного человека, как уже говорилось ранее, являются уже абсолютно нереальными и недостижимыми.
Именно по этой глобальной причине общего распада человечности планка требовательности к полноте святости и духовного совершенства даже в самой церкви постоянно снижалась с самых первых веков по мере упрощения (схоластики) религиозности и забвения институтов старчества, иночества, аскетического подвижничества и строгой скитской жизни.
При этом на смену глубинным духовным целям и ценностям по мере омирщения религии и церкви как бы естественным образом приходили более рациональные и поверхностные морально-нравственные, т.е. сугубо душевные цели и ценности, которые с общественных и социальных позиций казались очень высоким достижением и уровнем личностного и духовного совершенства.
В итоге морально-нравственная сторона «совершенства» схоластической и массовой (профанной) религиозности уже к концу 18-го века полностью вытеснила и обесценила подлинную духовную составляющую совершенства, предполагавшую достижение полноты обожения и благодатности на основе древнего аскетического знания и традиции.
Этот период утраты массовой религией полноты представлений о духовном совершенстве очень тяжело переживался всеми подвижниками и монашествующими, имевшими знание святых отцов Восточной Церкви об истинной полноте христианского совершенства.
Вот что в то время писал один из наиболее ярких представителей православного подвижничества в аспекте веры совершенной, связанной с полнотой отречения от мира для достижения полноты совершенства духовного святитель Игнатий Бранчанинов:
«С сердечным сожалением смотрю на неминуемое падение монашества, что служит признаком падения христианства. Кто приходит в монастырь? Люди из низшего класса почти исключительно; почти все приходящие уже расстроили свою нравственность среди мира. Нет условий в самом народе для того, чтобы существование монашества продлилось; так в высохшем дереве нет условий, чтоб оно давало лист и плод! сверх того бури извне усиливаются сорвать его с лица земли». (Свят..Игнатий Брянчанинов, из кн.«Письма к друзьям», п.9, новомуч.Михаил Новоселов, Письмо 252).
«Важная примета кончины монашества – повсеместное оставление внутреннего делания и удовлетворение себя наружностью напоказ. Весьма часто актерской наружностью маскируется страшная безнравственность. Истинным монахам нет житья в монастырях от монахов актеров. За такое жительство, чуждое внутреннего делания, сего единого средства к общению с Богом, человеки делаются непотребными для Бога, как Бог объявил допотопным прогрессистам» (Свят. Игнатий Брянчанинов, Письма Антонию Бочкову, игумену Череменецкому. М., 1875. С. 22 – 23.).
«Многие монастыри из пристанищ для нравственности и благочестия обратились в пропасти безнравственности и нечестия: самому твердому характеру не устоять… О монашестве я писал Вам, что оно доживает в России, да и повсюду, данный ему срок… Восстановления не ожидаю… Сколько могу понять: не предвижу по духу времени и вообще по нравственности всего народа, чтобы могло быть восстановление Церкви в древней красоте ее, так же, как и монашества… Оскудело монашество, и еще более должно оскудеть… Подвигов нет, истинного монашества – нет, руководителей – нет: одни скорби заменяют собою все» (Свят. Игнатий Брянчанинов, из кн. «Письма к друзьям», п.9, новомуч.Михаил Новоселов, Письмо 200).
«Настал голод слова Божия! Ключи разумения у книжников и фарисеев! – Сами не входят и возбраняют вход другим! Христианство и монашество при последнем их издыхании! Образ благочестия кое-как, наиболее лицемерно, поддерживается; от силы благочестия отреклись, отверглись люди! Надо плакать и молчать» (Свт.Игнатий Брянчанинов, т.7, «Письма к монашествующим», п.90 ).
Данные цитаты святителя Игнатия очень убедительно говорят о том, что уже в 19-м веке в официальном православии и церковном учении в России уже практически не осталось реальных представлений о подлинном духовном совершенстве, которое вместе с согласным учением отцов было предано забвению и ему на смену пришло искажённое и более поверхностное морально-нравственное совершенство, как основа большевизма и самой революции, «вышедшей из семинарии», как школе воинствующего морализма, по слову преп. Варсонофия Оптинского.
Данный экскурс в историю был сделан именно для того, чтобы показать то, насколько сложно современному верующему человеку, обусловленному не святоотеческим, а современным схоластическим православием, понять подлинную суть духовного совершенства не в морально-нравственном, а именно духовном, т.е. сверхъестественном качестве и состоянии.
Именно по этой причине и с целью понимания совершенства духовного в святоотеческом значении данная тема и выделена в отдельный раздел, поскольку в современной массовой религии и учении церкви сведения о духовном состоянии человека практически отсутствуют. Более того, сама тема сверхъестественного состояния человека в аспекте «двойника» и «нового» человека также является в значительной мере запретной и табуированной.
Итак, что же понимали святые отцы Восточной Церкви под состоянием духовного совершенства ?
В первую очередь под состоянием духовного совершенства святые отцы понимали состояние человеческого духа, который по своей силе и чистоте и достигает «огненного» состояния, будучи подобным Богу по слову «Бог наш есть огнь поядающий» (Евр. 12; 29)
«Если хотите получить Его (великого огненного Духа), так чтобы Он пребыл в вас, принесите прежде труды телесные и смирение сердца и, восторгая помышления свои на небо, день и ночь, взыщите с правотою сердца Духа сего огненного, – и Он дастся вам… Пребудьте в молитвах с приболезненным исканием от всех сердец ваших, – и дастся вам. Ибо Дух тот обитает в правых сердцах. И Он, когда принят будет, откроет вам высшие тайны, отгонит от вас страх людей и зверей, и будет у вас небесная радость день и ночь; и будете в этом теле как те, кои уже находятся в Царствии Небесном» (Преп. Антоний Великий, Добротолюбие, Т. 1, 35).
В этой цитате преподобный Антоний состояние совершенства духовного соотносит в получением в духовное сердце «огненного Духа» благодати, который и есть Дух Утешитель, просвещающий и делающий душу подобной Богу.
Примером подобной духоносности в русском православии является преподобный Серафим Саровский, внутренний свет которого был настолько интенсивным, что был виден даже внешним зрением из описания Мотовилова.
«И во все время беседы этой с того самого времени, как лицо отца Серафима просветилось, видение это не переставало… Исходившее же от него неизреченное блистание света видел я сам, своими глазами, что готов подтвердить и присягою.» (Н.А. Мотовилов, Беседа преподобного Серафима с Н. А. Мотовиловым. О цели христианской жизни)
Таким образом, совершенство духовное можно считать закономерным итогом духовно-аскетического подвижничества и работы по очищению от страстей сил души и духовного сердца, которое в итоге становится обителью Святого Духа, поскольку ум достигает состояния духовной синергии или тождественности энергиям благодати, которые без препятствий могут входить через духовное сердце человека в душу и тело, всё человеческое существо делая обоженным.
Говоря другими словами, момент соединения, а точнее единения в духовном сердце ума человека с Духом Божьим – это и есть момент синергии или слияния энергий благодати Духа с энергиями сил души. Это слияние энергий и есть момент обретения умом совершенства как возможности вхождения ума человека в бесконечную сеть Божественного сознания.
В этой связи цитата преподобного Исаака Сирина точно отражает процесс выхода ума из малой «клети» души в большую «клеть» Небесную.
«Потщись войти во внутреннюю свою клеть, и узришь клеть небесную; потому что та и другая — одно и то же, и входя в одну, видишь обе. Лествица оного царствия внутри тебя, сокровенна в душе твоей» (Свят. Исаак Сирин, Слова подвижнические, Слово 2).
Из этого откровения святого и великого учителя церкви вытекает то, что совершенство духовное есть закономерный итог очищения, утончения и расширения ума до духовного сердца и ещё далее в мир Духа. Это означает, что ум достигает практически Божественной чистоты и сверхъестественной способности воспринимать невидимое (духовное), проникая и углубляясь в духовный мир и его объекты.
«Тогда только мы удостоимся обладать истинным совершенством… когда ум наш, освобожденный разумным очищением от всякой страсти и услаждения земного, не стесняясь узами бренной плоти, при непрестанном размышлении о Божественных Писаниях и созерцании духовном, так далеко входит в область невидимого и до того углубляется в высшие бестелесные предметы, что не чувствует ни своего положения телесного, ни даже облежащего его вещества; возносится до такого восхищения, что не только не ощущает никаких звуков телесным слухом и не обращает внимания на проходящих мимо людей, но не замечает даже груды дерев и других огромных предметов, находящихся перед его глазами. Поверить, впрочем, сему и понять силу сего состояния может только тот, кто собственным опытом дознал то, о чем здесь говорится; тот, чьи очи сердечные Господь так отвлек от всего настоящего, что он считает то не только преходящим, но как бы несуществующим, как бы дымом исчезающим, чем-то разрешившимся в ничто» (Преп. авва Пафнутий, по преп. Иоанн Златоуст, Т, 12, 209 – 210).
Таким образом, совершенство духовное можно в полной мере считать совершенством духовного ума человека, который в процессе подвижничества радикально изменяется (утончается и очищается), становится тождественным (синергийным) Уму Божьему и фактически сливается с ним. То же самое происходит и с двумя другими силами души.
«Воздержание от видимых худых дел не есть еще совершенство… но очищение ума – вот совершенство!» (Преп. Макарий Египетский, Духовные беседы, послания и Слова, 416).
С точки зрения святоотеческой психологии совершенство означает то, что духовное сердце человека становится вместилищем и обителью энергий благодати Святого Духа, которые преобразуют сугубо человеческие добродетели (воздержание, целомудрие, нестяжание, кротость, радость, трезвость, смирение, самоотвержение и др.) в высшие Божественные добродетели (мудрость, мужество, целомудрие, правда), которые есть основа благодати и результат полного самораспятия ветхой основы.
«Не ищи совершенства… в добродетелях человеческих, ибо совершенного в них нет: совершенство… сокрыто в Кресте Христовом (полном распятии миру)» (Преп. Марк Подвижник, Добротолюбие, Т. 1, 523).
В данной связи духовное совершенство духовное по согласному учению отцов – это не добродетельное (нравственно-человеческое), а именно благодатное (Божественное) состояние сил души, как результат распятия эго и прохождения умом человека и двумя другими силами души (чувство, воля) всех трёх ступеней совершенствования и очищения от страстей (телесная, душевная, духовная).
При этом ум (дух), как высшая сила души, не просто выходит на духовный уровень осознания и восприятия жизни, а выходит основательно (непадательно) входя в духовную стадию развития и делая её основой «нового» способа бытия.
«Кто наконец выше естества и духовно живет, тот, как прошедший за предел страстнаго, новоначальнаго и средняго и благодатию Христовою достигший совершенства, т. е. всущественнаго просвещения, и совершеннейшей разсудительности, видит себя самого и обсуждает наияснейше, а также и всех видит и обсуждает определительно верно, сам не будучи ни от кого видим и обсуждаем верно, хотя у всех на виду находится» (Добротолюбие, Т. 5, Каллист и Игнатий Ксанфоппулы, 41. О всеобъемлющей и совершеннейшей разсудительности).
С точки зрения «тетраморфа» духовное совершенство можно соотнести со ступенью «Орла», который раскрывает во всей полноте крылья духовного сознания и восприятия, поскольку побеждает невидимых врагов – духов злобы на стадии «Льва», становясь подобным Богу по высоте и полноте осознания себя и всех иных форм жизни в аспекте энергии осознания.
«Когда же победит он невидимых врагов и возобладает над страстями и подчинит их себе, тогда будет восторгнут горе Духом Святым и увидит Божественные видения; тут уподобится лицу орла: ум его будет тогда видеть все, могущее случиться с ним с шести сторон*, уподобясь тем 6-ти крылам, полным очей. Так станет он вполне Серафимом духовным и наследует вечное блаженство.» (Добротолюбие, Т. 1, Наставления св. Антония Великого).
Данная цитата преподобного Антония – основателя монашества недвусмысленно говорит о том, что совершенство по христианскому вероучению – это итог прохождения всех четырёх ступеней «тетраморфа»: «Человек» – «Вол» – «Лев» – «Орёл», что и делает душу подобной духовному Серафиму.
Отсутствие в современном православии и церковном учении знания о двух последних ступенях совершенства – «Лев» и «Орёл» и есть печальный итог схоластики вероучения и опускания планки требовательности в официальной религии до уровня «Человека», – исполняющего заповеди, и «Вола», – несущего трудничество в условиях киновии (монастыря).
При этом выбор в пользу достижения духовного совершенства и прохождения двух высших ступеней: «Льва», – вступающего в борьбу с духами зла, и «Орла» – раскрывающего крылья духовного сознания, – является сугубо личным выбором каждого верующего в меру его просвещения, осознанности и силы веры.
К большому сожалению церковь, как институт душевности, к этим двум ступеням духовного совершенства в настоящее время не ведёт в силу утраты данного знания и опускания планки требовательности к совершенству на уровень морали и нравственности.
Именно по этой причине путь обретения и достижения духовного совершенства в наше время в рамках массовой религии – это крайне не простой, крайне рискованный и крайне ответственный выбор, который фактически означает выход из киновии (общины или монастыря) и становление на путь анахоретства, т.е. внутреннего отшельничества и уединения для прямого предстояния пред Богом и прямого общения с Богом без наставников и учителей (в телесном виде), имея наставником и учителем Самого Христа и Бога Отца в собственном духовном сердце.
Данный путь вовсе не означает физического выхода из института церкви и разрыва отношений с верующими, но означает вступление в более высокую и ответственную фазу глубоко внутренней духовной работы (работы с духовным сердцем), которая ни с кем из прежних единоверцев и единомышленников уже не обсуждается и держится в глубокой тайне от всех, будучи доступной только Духу (Богу).
Как это ни парадоксально, но принцип молчания и тайны распространяется даже на священство, которое в своей массе уже не имеет знания и посвящения в тайны внутреннего делания и соединения ума с сердцем на пути духовного совершенства, а потому не может быть советчиком в данном делании.
При этом возникает вполне резонный вопрос о том, а кто же практически является советчиком, наставником и путеводителем инока в столь рискованном делании на пути обретения духовного совершенства без руководства со стороны священника ?
Как ни странно, но единственным советчиком, наставником и путеводителем инока на этом тернистом пути веры совершенной является Сам Дух по слову:
«Когда же приидет Он, Дух истины, то наставит вас на всякую истину: ибо не от Себя говорить будет, но будет говорить, что услышит, и будущее возвестит вам» (Ин. 16; 13).
Описать словами то, как работает прямое духовное водительство тому, кто этого не испытывал лично, не представляется возможным в силу специфичности данного метода духовного водительства. Единственное, что можно сказать наверняка, – это то, что духовный подвижник просто получает в нужный момент нужно ему знание, как подсказку, сам не понимая того, как это случилось и почему он узнал то, что ему нужно было узнать. Так работает дух, находя самый короткий и эффективный способ донесения нужной информации нужному уму и сердцу и нет возможности объяснить это рационально, поскольку это область Духа.
С точки зрения методологии аскетики переход ума от веры формальной к вере совершенной означает фактически выход подвижника на уровень «схимы» (малой и великой), как в практике монашества, только без традиционного ритуала пострижения, а через положение и приведение к высшему деланию Самим Духом, т.е. Богом, который напрямую входит в сердце духовное, отверзая дверь во вселенную духа по слову:
«Се, стою у двери, и стучу: если кто услышит голос Мой, и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною» (Откр. 3;20).
Схима (от греч. образ) – это совершеннейший обет (клятва) отчуждения от мира для соединения со Христом и через Христа с Богом Отцом. Монах (инок), принявший схиму, как образ небожителя (ангельский образ), называется схимонахом, или схимником.
Как уже говорилось ранее, отчуждение от мира в настоящее время может быть внутренним (тайным) и не связанным с уходом из социума. Подобная практика имела место уже в 19-м веке, когда массовая религия была выхолощена до формы социальной идеологии и вера совершенная становилась тайной.
«Советую тебе принять тайно схиму. Смотри, опять не отказывайся: схима есть второе крещение, очищающее и прощающее грехи. Если встанешь, что, однако, ненадежно, то будем тебя уважать, а ты смиряться. Ты хоть и бодришься, но болезнь свое показывает и доказывает, поэтому не усумнись прямо принять тайную схиму, которая прикроется явной мантией» (Преп. Амвросий Оптинский, Симфония по творениям преподобных Оптинских старцев, Том 2, ч. 3).
«Второе крещение» обозначает второе духовное посвящение после первого (крещения) и открытие второго когнитивного порога – введение во «святое святых».
Таким образом путь достижения духовного совершенства возможен и в миру среди людей и в рамках церкви (общины) без внешнего разрыва и отречения, а исключительно через внутренний разрыв и переход к индивидуальному внутреннему деланию и работе с духовным сердцем без соответствующих ритуалов рукоположения и пострижения, как формальности, поскольку главное положение на это делание во все времена было, есть и будет компетенцией Бога (Духа), который осуществляет его именно через духовное сердце, а не человека, как посредника.
Говоря о пути достижения духовного совершенства, нельзя не коснуться Лествицы духовной преподобного Иоанна, как той наиболее универсальной в православии методологии и схемы достижения духовного совершенства. Лествица духовная, наряду с другими святоотеческими творениями, является в наше время одним из тех духовных опор и поручней, которые вместе с Духом истины (Утешителем) помогают иноку в его восхождении к духовному совершенству.
«По малому разуму, данному мне, как неискусный архитектор, соорудил я Лествицу для восхождения. Каждый сам да рассмотрит себя, на какой он стоит степени» (Преп. Иоанн Лествичник, Слово 27, п. 30).
Как уже говорилось ранее, данная Лествица, состоящая из 30 ступеней восхождения к совершенству, довольно точно передаёт всю последовательность этапов духовной работы через призму «тетраморфа» и трёх уровней возрастания (телесный, душевный, духовный). При этом на каждый из трёх уровней приходится в среднем по 10 ступеней. Соотвественно, духовный уровень, как уровень совершенства, может быть описан завершающими десятью ступенями духовной Лествицы:
-
- Бесстрашие (небоязливость)
- Нетщеславность
- Негорделивость (смирение)
- Кротость
- Смиренномудрие
- Рассуждение духовное
- Священное безмолвие тела и души
- Священная молитва
- Бесстрастие
- Союз веры, надежды и любви
По той причине, что качество духовного совершенства – это заключительная фаза духовного развития и ступень № 30, то из этих 10 ступеней уровнем подлинного духовного совершенства можно считать последние пять ступеней, которые открывает ступень № 26 – «Рассуждение духовное», которая и знаменует собой ум, достигающий состояния обожения или «священнобезумия» духовного сознания, которое есть то самое слияние (синергия) ума человека с умом Божьим и вытекающее отсюда знание божественной воли (духовного намерения) в любое время и в любом месте.
«…рассуждение в общем смысле в том состоит и познается, чтобы точно и верно постигать божественную волю во всякое время, во всяком месте и во всякой вещи.» (Преп. Иоанн Лествичник, «Лествица», Слово 26, П. 2).
Состояние синергии духовного ума человека с умом Божьим делает ум (дух) человека всеведающим (всезнающим) и таким же светозарным, как Сам Бог, а потому многие отцы дар духовного рассуждения именуют светом не в переносном, а в прямом смысле слова.
«Рассуждение есть свет, показывающий тому, кто его имеет, время, начинание, предприятие, устроение человека, крепость, знание, возраст, силу, немощь, произволение, усердие, сокрушение, навык, незнание, силу тела, сложение, здоровье и болезненность, нрав, место, занятие, воспитание, веру, расположение, намерение, поведение, небоязненность, понимание, природный ум, старание, бодрость, медлительность и подобное. Потом естество вещей, употребление их, количество, виды, намерение Божие, заключающееся в Божественных Писаниях, смысл каждого изречения…
Рассуждение изъясняет все это, и не только это, но и намерение толкования святых отцов; ибо не то именно нужно, что делается, но для чего делается, говорит святой Нил. И делающий что-либо, без ведения сказанного, может быть и много трудится, но ничего не успевает достигнуть…» (Сщмч. Петр Дамаскин, Творения, Т. 1, 133 – 134).
«Рассуждение есть око души и ее светильник, как глаз есть светильник тела: так что если это око светло будет, то и все тело (наших деяний) светло будет, если же око сие темно будет, то и все тело темно будет, как сказал Господь… (ср.: Мф. 6, 23)» (Преп. Антоний Великий, Добротолюбие, Т. 1, 122).
«Выше всякой добродетели рассудительность» (Преп. Исаак Сирин, Слова подвижнические, Слово 9).
«Святая сила есть дарование солнца рассудительности, поставленного между светом и созерцанием» (Преп. Исаак Сирин, Слова подвижнические, Слово 43).
Дару духовного рассуждения очень трудно найти аналоги из области известного, включая и понятийный аппарат современной психологии. Некоторую параллель, которая раскрывает суть дара рассуждения духовного, можно провести с состоянием интегрального сознания, которое с точки зрения современной интегральной психологии представляет собой такой совершенный (упорядоченный) и проникающий вид сознания, которое проникает практически во всё, т.е. в любую сферу бытия, объект и даже другую душу, одинаково хорошо оперируя как рациональными, так и сугубо духовными понятиями и категориями.
Интегральное сознание – это светский аналог понятия Божественный ум, проникающий во всё сущее и ведающий всё сущее, как создатель всего сущего.
«…в совершенных же рассуждение есть находящийся в них духовный ум, дарованный Божественным просвещением, который светильником своим может просвещать и то, что есть темного в душах других.» (Преп. Иоанн Лествичник, Лествица, Слово 26. П. 1).
У любого, кто интересуется психологией, в данной связи возникает вполне закономерный вопрос о том, что представляет собой интегральное духовное сознание и можно ли вообще понять как оно устроено и как достигается данное совершенство ума ?
Как ни странно, понять это с недавних пор стало возможно, как и объяснить с гиперсетевой точки зрения. Интегральный духовный ум – это такая особенная гиперсеть сознания, в которой воедино соединены, а точнее интегрированы все смыслы и логосы, как две гиперсети мозга и разума, соединённые в одну большую сеть:
- «горизонтальная» сеть, отвечающая за рациональное мышление (телесный уровень) и
- «вертикальнная» сеть, отвечающая за нравственно-религиозное мышление (душевный уровень).
Таким образом интегральный духовный ум, как олицетворение духовного совершенства, – это гиперсеть духовного сознания, которая была построена благодаря упорядочиванию и структурированию всех трёх типов сетей – мозга, разума и сознания, соответствующих трём уровням – тело, душа, дух.
Говоря другими словами, интегральный духовный ум – это материально-духовный ум Адама, который стал итогом расширения и соединения воедино ума и духовного сердца и которому стали доступны мир вещественный (материи) и мир духовный (энергии) одновременно и без ущерба друг для друга.
Проще говоря, феномен интегрального духовного ума состоит в том, что он может свободно оперировать и рациональными категориями (мирскими) и духовными (религиозными) без противоречий и конфликтов для одного и другого. За этим феноменом стоит эффект большого знания и владения двумя законами одновременно:
- Законом кесаревым (законом материального мира)
- Законом Божьим (законом духовного мира)
Но самое любопытное то, что интегральный духовный ум может точно соотносить и проецировать материальное на духовное и наоборот – духовное на материальное, точно зная всему в мире подлинную цену с точки зрения единой Истины и системы координат – Божественных энергий. Говоря другими словами, интегральный духовный ум может оперировать двумя законами одновременно, имея приоритетом закон духовный, как первичный, связанный с движением божественной энергии и информации.
Особенностью интегрального духовного ума является то, что это не просто «расщеплённый» на две части ум (мирской и духовный), как думают наивные и несведущие, считая подобное раздвоение ума «шизофренией», но это иерархически структурированное разделение сознания на ум сердца и ум головы, которое представляет собой форму высшей упорядоченности гиперсети сознания, которая имеет математически чёткую иерархическую структуру, собранную в единую сеть сознания, тождественного сознанию Бога.
При этом состояние щизофрении представляет собой не иерархичное, а равнозначное расщепление сети сознания в рациональной плоскости по горизонтали с образованием двух субперсональностей Я1 и Я2 и т.д.
Отличительной особенностью интегрального духовного ума можно считать его совершенство для всех уровней бытия – телесного, душевного и духовного. Именно поэтому обладающий интегральным духовным умом одинаково хорошо понимает и телесного и душевного и духовного человека, а сам при этом может быть понят до конца только тем, кто имеет такой же интегральным духовным умом.
Таким образом, интегральный духовный ум – это наиболее совершенный и если можно так сказать целостный тип сознания, в котором органично объединено (интегрировано) и материальное знание и духовное.
Ещё одним качеством совершенства духовного по Лествице преп. Иоанна является качество безмолвия или точнее священнобезмолвия, составляющее ступень № 27. Священнобезмолвие тела и души.
«Безмолвие выше всего, и без него мы не можем очиститься и познать нашу немощь и козни демонов. Но и силу и Промысл Божий не успеем познать из читаемых и воспеваемых нами Божественных слов, ибо все мы люди имеем нужду в таком упразднении, или отчасти, или вполне, и без него никому невозможно достигнуть духовного познания и смиренномудрия, чрез которые познает произволяющий тайны, сокровенные в Божественных Писаниях и во всех творениях» (Сщмч. Петр Дамаскин, Творения Т, 1, 26).
Качество и состояние священнобезмолвия – это закономерный итог духовного подвижничества, когда ум инока в своём духовном росте наконец достиг духовного сердца, вошёл в духовное сердце, т.е. тесно соединился и зрит из сердца Бога и весь духовный мир духовным умом и духовным восприятием.
«Безмолвие – это состояние ума, не тревожимого помыслами, тишина свободы от страстей и отрады душевной. Безмолвие – это стояние сердца в Боге; бестревожное, светлое созерцание, ведение тайн Божиих: слово премудрости из чистого ума, бездна разумений Божиих, восхищение ума, беседа Божия, неусыпаемое око, умная молитва, беструдный покой в великих трудах и наконец – единение с Богом» (Преп. Никита Стифат, Добротолюбие, Т. 5.)
Качество священнобезмолвия можно считать высшим состоянием души, которая уже полностью готова войти в духовный мир, оставив тело, но ещё удерживается и пребывает в теле, делая человека небожителем ещё при жизни.
«Безмолвник тот, кто существо бестелесное усиливается удерживать в пределах телесного дома. Подвиг редкий и удивительный». (Преп. Исаак Сирин, Слова подвижнические, Слово 27, П. 6).
Следующей ступенью совершенства духовного по Лествице преп. Иоанна является ступень № 28. Священная молитва, которую можно понимать как высшую третью ступень молитвенного делания, как молитву зрительную и восхищенную, т.е. сопровождающуюся трансцендентным переносом сознания и восприятия, а в редких случаях даже и тела.
«Начало молитвы состоит в том, чтобы отгонять приходящие помыслы при самом их появлении; средина же ее – в том, чтобы ум заключался в словах, которые произносим и помышляем; а совершенство молитвы есть восхищение ко Господу» (Преп. Иоанн Лествичник, «Лествица», Слово 28, П. 19).
Священную молитву можно в полной мере считать совершенной молитвой, которая все человеческие добродетели окончательно растворяет в Божественной благодати, преобразуя душу в единый божественный дух.
«Последняя (священная) есть истинно созерцательная молитва, доводящая все добродетели, будучи всем им матерью, до совершенства духовного целомудрия. Самые достойные через эту молитву приводятся к соединению души с Небесным Женихом в единый дух.» (Арх. Антоний Голынский-Михайловский, Путь умного делания. О молитве Иисусовой и божественной благодати).
За ступенью священной молитвы следует предпоследняя ступень духовного совершенства по согласному учению отцов – ступень № 29 Безстрастие, которую отцы называют ступенью живого бога (с маленькой буквы) или «бога во плоти», как символа воскресения души ещё при жизни и совершенного познания Бога и всего духовного мира.
«безстрастие есть воскресение души прежде воскресения тела; а другие, что оно есть совершенное познание Бога, какое мы можем иметь после Ангелов». (Лествица, Слово 29, П. 4).
Состояние безстрастия является отражением уже не человеческого состояния бытия в обыденном смысле, а выше или сверхчеловеческого, т.е. божественного, когда все привычные человеческие интересы и потребности воспринимаются временной и условной суетой перед величием вечности и безусловной божественной любви.
«Бесстрастие есть та любовь (безусловная), которую Господь Иисус учил всех иметь» (Преп. авва Исаия, Духовно-нравственные слова, 145).
Безстрастного человека можно в полной мере считать духовно совершенным, поскольку он уже вышел из всех видов соперничества и игр эго, основанных на страстях (из закона кармы), а потому уже не имеет врагов на земле и страха что-либо потерять и быть чем-то возмущённым.
«Бесстрастие не имеет врагов, не боится падения, чуждо неверия, безопасно от возмущений, не имеет пожелания какой-либо вещи» (Преп. авва Исаия, Духовно-нравственные слова, 145).
Совершенство безстрастия – это совершенство и тела и души (духовного ума), когда человек в силу полноты энергий благодати становится воплощённым (земным) богом, имея нетленное тело и божественный ум в виде интегрального духовного сознания, которое превышает осознанность любого смертного. При этом ничто земное уже не интересует безстрастного, поскольку всем своим существом он простёрт к Богу в горний мир.
«Итак, истинно бесстрастным называется и есть тот, кто тело свое сделал нетленным, ум возвысил превыше всякой твари, все же чувства покорил уму, а душу свою представил лицу Господню, всегда простираясь к Нему, даже и выше сил своих» (Преп. Иоанн Лествичник, «Лествица», Слово 29, П. 3).
Достижение безстрастия можно считать венцом подвижничества и духовного совершенства в Восточном Православии, которое даётся очень долгим, очень трудным и очень скорбным, т.е в буквальном смысле тернистым путём безчестия, отречения, самораспятия, искушений и духовно-аскетических практик.
«И только после долговременных упражнений, кто избежал многих искушений, тот делается совершенным» (Преп. Макарий Египетский, Духовные беседы, послания и Слова, 132).
И, наконец, вершиной духовного совершенства в христианстве является ступень № 30 Союз веры, надежды и любви, которая есть слав всех качеств добродетели и благодати в состояние безусловной и совершенной любви Христовой. Ступень союза веры, надежды и любви – это ступень Христа в реальной полноте христоподобия, а не символической.
«Христос же, крестившись в тридесятое лето (в 30 лет) видимого возраста, получил тридесятую степень в духовной сей лествице; ибо любовь есть Бог» (Преп. Иоанн Лествичник, «Лествица», Слово 30, Краткое увещевание).
Ступень союза веры, надежды и любви знаменует собой полный и окончательный переход души из «ветхого» человеческого бытия к «новому» с уподоблением человека, как совершенной души, духовным сущностям и Ангелам.
«Любовь есть подательница пророчества; любовь – виновница чудотворений; любовь – бездна осияния; любовь – источник огня в сердце, который, чем более истекает, тем более распаляет жаждущего. Любовь – утверждение Ангелов, вечное преуспеяние» (Преп. Иоанн Лествичник, «Лествица», Слово 30, П. 35).
Именно по этой причине ступень 30 можно в полной мере считать ступенью духовного «Орла» по Евангелию от Иоанна, который раскрыл крылья духовного сознания и безусловной любви, пройдя долгий путь совершенствования по ступеням «Человека» – исполняющего заповеди, «Вола» – несущего трудничество, и «Льва» – выходящего на путь совершенства и духовной силы и вступающего в схватку с духами зла.
